Татьяна ЛИВАНОВА. Десять встреч с дикими животными и птицами
Из цикла «Истории непридуманные»
Восторги первые зимы
Ноябрь ступил на порожек холодяще-нежным румянцем на щеках, в крошечной белой шапочке на макушке. Но даже из-под пока ещё шапочки-малютки уверенно проглянула удалая красавица русская — зимушка-зима.
К декабрю уже не мокрый тяжёлый, а сухой и невесомый снег не преминул опустить до самой земли свои узорные занавески. Легко вальсируя в объятиях непоседы ветра, прикорнул лёгким пологом на промёрзлую землю, подмороженные крыши, озябшие ветки. Всё осеннее пространство наполнилось мягкой вязью крупных снежинок, побеливших округу и не тающих.
Наконец после облачной легко-метельной погоды наступил ясный солнечный день. Заискрилась, заблистала, словно умытая хрустальным морозцем и принаряженная Снегурочкой, природа.
Пойдёмте в лес! Тихо стоят не шелохнувшись тёмно-зелёные крутоверхие громады сосен, кокетливо прямятся пёстренькие берёзы-свечи, уютно принакрылись снежком трепетные осины. Застыли, разноликие, в своем неровном древесном строю. На недавно ещё красневшей рябине ни ягодки: всё поклевали птицы, развеял ветер. Из-под снега виднеются опавшие листья. В них пока ещё могут пошнырять и покопаться птахи в поисках чего-нибудь съестного.
На чистом снегу следы, множество следов…
Вот совсем недавно прокатил заядлый лыжник, соскабливая лыжами тонкий снег до земли на неровностях, а палками размётывая белую накидку с пожухлых листьев и укутанного было хвороста. Возле сосны над массивным корневищем — распотрошённые шишки: видно, дятел усердно потрудился, извлекая мелкие, но очень вкусные плоские овальные семечки. Зайцы, резвясь, пересекли несколько раз опушку, попрыгали вокруг пушистых ёлочек. Следы зверьков похожи на много раз повторённое в уменьшенном виде зимнее созвездие Орион, напоминающее урожайный сноп. Зайцы к зиме, вероятно, уже вылиняли и превратились из русаков в беляков. В снеговых вмятинах, оставленных их сильными задними лапами, пестрит кое-где пожухлая листва. Поэтому далеко видна замысловатая вязь заячьей дорожки.
А вот здесь не до восторгов… Трагедия и преступление разыгрались на лесной тропке. Неровная ямка в снегу, несколько алых пятен и птичьи пёрышки разбросаны. Ага, вот оно что! Неосторожно опустилась птаха вниз, прочертила цепочку «крестиков»-лапок от куста к кусту, и тут как тут — патрикеевна рыжехвостая. Сразу на месте полакомилась добычей и ровнёхонькой строчкой следов — поминай как звали…
Но лесным жителям некогда долго унывать: нужно добыть корм, укрыться от холода, просвистать незатейливые зимние песенки свои. Легко перелетают с ветки на ветку кокетливые синички, чуть потяжелее — красногрудые снегири, с громким хлопаньем крыльев — вороны; стрекочут белобокие сороки, перемахивая с верхушки на верхушку высоких деревьев. А воробышки-то как потемнели опереньем своим: если бы не чириканье, разве их узнаешь, не светло-серо-коричневых, а почти чёрненьких, но как всегда суетливых и порхающих стайками!
Голубеет небо в кружеве ветвей, поскрипывает снежок, бодрит морозец! А в овраге, укрытая лесом, под тоненькой корочкой прибрежного льда тараторит, заливается неумолчной песнею прозрачная речушка. Не сдаётся в плен молодой зиме, поит водой своей студёной зверушек да птиц, твердит им бесконечно о чём-то.
О чём, как ты думаешь, внимательный читатель? Я полагаю, что — о неизбежной, полной бурных ручьёв и нежной зелени весне, а быть может, и о тёплом-претёплом лете…
25 октября 1968 г., Казань — апрель-май 2016 г., Ярославия
1. Белочка — Скок?
Архангельское 1970-х… Музей-усадьба Юсуповых для меня в те годы — как подмосковная Мекка. Здесь я полностью расслаблялась от столицы и всеми фибрами души наслаждалась полнотой природы и искусства. Окутанные тайнами залы дворца с прелестными картинами выпускали меня через широкие двери в прелестный регулярный парк. Пусть — не пейзажный, но дикие зверушки в обличье белок и масса мелких пернатых мелькали тут и там. Дикие ли?!
…Иду по парковой песчаной искусственной тропе — стоит мальчик лет восьми–девяти, а на руке его сидит белка.
— Мальчик, вы — волшебник?
— Нет, — улыбается и, чуть помедлив, предлагает, — протяните, пожалуйста, руку!
Протягиваю. Он сыплет мне на ладонь кедровые орешки, советуя так и подержать руку, вытянутой, а сам отходит в сторонку.
Мгновенье — и у моих ног, и по ноге, и уже по короткой юбочке, по красной футболке-безрукавке, по оголённой руке моментально вспархивает, именно вспархивает, пушистая хвостатая пружинка, невесомо усаживается в ладонь и деловито, неимоверно проворно лущит орешки. Глазки-бусинки покойны, ни тени боязливости.
Я ошеломлена и счастлива. Не тот ли это бельчонок, о котором мой рассказ «Про Андрейку и Скока», спасённый в зимней беде мальчиком и его папой! Впрочем, он уже не бельчонок, тот Скок, ибо придуманная про него история произошла в 1967 году…
Реальная беличья трапеза на ладони завершена. Повторив движение по мне в обратном направлении, бельчонок (белка?) спрыгивает на тропинку и скоком, скоком — к дереву.
Мой юный приятель опять рядом. Ссыпает мне горсточку семечек — тут же с деревьев на них слетается пара пичужек. Споро тюкают по зёрнам. Клювики их нежно касаются кожи моей ладони… Я — в волшебстве!
16 декабря 2015 г.
2. Морж-провидец
С нетерпением в Москве ждали и дождались открытия в конце 1980-х на ВДНХ первого большого аквариума под открытым небом. Позднее был построен и огромный крытый павильон, пронизанный сложной сетью разновеликих аквариумов. Всё это назвали океанариумом. В нём сфокусирована фауна трёх океанов — Северного Ледовитого, Тихого, Индийского.
Но, как всегда, фурор произвёл самый первый, большой и — под открытым небом. Ластоногие, белухи, дельфины, скаты, черепахи, масса осетровых, а также обитатели морского дна — как на ладони видны сквозь боковые окна водной чаши. Идёшь вдоль округлого аквариума и разглядываешь его разнообразных жильцов! Любители свежего воздуха всплывали или выпрыгивали тут и там на поверхность воды — тюлени, моржи, морские котики, дельфины — весёлая кутерьма.
Среди них наше с дочерью-подростком внимание привлёк особенный морж: светлого окраса, густо усатый, с впечатляющими клыками и громкими всплесками при выныривании. Зрители толпились у загородки водоёма, не скупясь на хлеб и печенье. Все ныряльщики водной среды неимоверно сноровисто перехватывали «передачу» чуть ли не на лету. А когда этот кормовой фейерверк иссякал, то они просто плавали, озираясь.
Но «наш» старина морж! Он наполовину поднимался из воды с не то воплем, не то криком, не то рёвом: «Мне! Мне! Мне!», бия себя в грудь то одной, то другой ластами. Потешное это зрелище вызывало взрывы хохота у публики, а морж всё не унимался, пока опять не подхватывал вкусную подачку.
Этот эпизод, спустя пару десятилетий, вдруг высветился новой гранью в процессе наблюдения за человеческими взаимоотношениями. Увы, они год от года всё очевиднее ниспадают и ниспадают... Если прежде одной из основ жизни в обществе, коллективе был принцип «дружно — не грузно, а врозь — хоть брось» или хотя бы идея взаимопомощи «ты —мне, я — тебе», то в наши дни преимущественно: «мне, мне, мне, мне!». Вот и вспоминается всё чаще комический эпизод из жизни открытого аквариума на ВДНХ: как седоусый морж «по пояс» балансировал в воде и, шлёпая-указывая на себя ластами, урчал-произносил: «Мне! Мне! Мне!» — зрителям на потеху.
Разве кому пришло тогда в голову, что «говорящий» морж ещё и провидец…
24 декабря 2015 г.
3. На волосок от…
Летящий олень на бампере «Волги» всегда восхищал меня прежде, как и до сих пор восхищает уже на ретроавтомобилях, не перестаёт радовать взор грациозностью и стремительным прыжком-полётом.
В природе этих животных видеть мне не приходилось, только в зоопарках. Но с изящными красавицами более мелкого вида из семейства оленьих — косулями — встречалась много раз на опушках леса и вблизи обочин дорог нашей среднерусской равнины. А в 80-х годах XX века — в таких же ситуациях в Прибалтике, где работала корреспондентом на более чем десяток всесоюзных журналов от издательства «Колос».
…Обычно летом золотисто-рыжие, иногда с пятнышками на «рубашке», а зимой — серые или буровато-серого окраса лесные грации бродят стайками и спокойно пасутся, не обращая внимания на снующие мимо автомобили. Небольшие рога без ответвлений делают их сходными с козами; недаром косуле второе наименование дали — дикая коза. На природе подойти к таким «козочкам» незамеченным, однако, непросто. Чуткость и опасливость — в крови детей дикой природы. Но, по-видимому, не для всех, кто обитает в зонах интенсивной цивилизации, вблизи транспортных путей.
Привыкание к снующей туда-сюда неугомонной технике, очевидно, толкает зверей придерживаться своих нахоженных троп при пересечении дорог. Для них не преграда даже большой поток машин на многополосных автобанах. Это водителям специальный дорожный знак 1.27 «Дикие животные» указывает, что нужно проявить особенное внимание и даже снизить скорость, а зверью — что?!
Однажды возвращалась из очередной поездки по заданию журнала «Пчеловодство» из Каунаса в Вильнюс. За рулём опытный водитель, председатель местного общества пчеловодов. Я сижу впереди, рядом с ним. Оживлённый разговор не мешает любоваться чудесными пейзажами вдоль автотрассы. Идём на разрешённой скорости, асфальт ровнёхонький. Как вдруг… Слава богу не олень, а лёгкая косуля — в молниеносном прыжке-полёте. Грациозно, чётким силуэтом-тенью перед лобовым стеклом, пролетела траекторию «водитель–пассажир», чиркнув острым копытцем то ли по бамперу, то ли по крылу «Волги», и вмиг скрылась за обочиной. Чиркнула по металлу, а как будто по моей правой коленке — так близко всё было!
Этот качественный прыжок отпечатался в сознании как яркий кадр, не дав померкнуть свету в хаосе дорожной аварии. Мой спутник пчело-гид сразу резко снизил скорость и покрылся испариной, впав в кратковременный шок. Ужас охватил и меня. Дальше мы ехали медленно и, обмениваясь репликами, перебирали в памяти доли секунды внезапного события...
До сих пор не могу без содрогания вспоминать тот случай.
21 декабря 2015 г.
4. С обезьянами — как они с тобой
Почти мимолётна была эта встреча с дрессировщицей из цирковой династии Филатовых, но незабываема. В конце 1990-х мы на три года расквартировали пару своих соловых лошадей в крохотной конюшне прихода протоиерея Димитрия Смирнова — это при храме Благовещения Пресвятой Богородицы. Территория его вплотную прилегает к старинному Петровскому парку в районе метро «Динамо». Здесь мы поистине купались в благодати: почти в центре столицы и — вот тебе тропы-дорожки для проездок на лошадях и трава для пастьбы и косьбы…
В один из тёплых дней ранней осени дети младших классов из прихрамовой православной гимназии «Свет» накатались на лошадях и закончили гимнастические упражнения в седле. Традицией было после таких занятий отблагодарить лошадок тем, что все дружно отправлялись на зелёную полянку пасти любимцев. Я же примостилась на скамье под деревьями, дабы держать всю компанию в поле зрения. На другом конце скамейки сидела молодая особа с собачкой на поводке. Она внимательно следила за интересующей меня ситуацией.
Слово за слово, оказалось, что она наблюдает эти картины уже не первый год, потому что живёт неподалёку и парк — её любимое место для прогулок... Такое внимание к животным вызвало мой невольный вопрос: почему?
— Работаю в цирке.
— С лошадьми?! — подалась к ней.
— С обезьянами — дрессировщицей. Гротеск-наездницей была моя прабабушка. А началось у моих пра-пра… вообще с медведей! Ну, а я выбрала экзотических зверюшек.
Не спросив даже имени, я поняла, что собеседница — продолжатель знаменитой династии. А с мелкими животными работать, как узнала я, оказывается, легче, потому что они тебе как бы ровня по росту. С ними можно ходить за «ручку», то есть лапку, брать на руки, как, например, мартышек либо собачек, кошек.
— Легко ли, в таком случае, поддаются дрессуре обезьянки?
— Это очень индивидуально. Всё зависит от зверушки: её темперамента, характера, настроения. Бывает, что схватывают на лету, копируют тебя и работают без сбоя, как часики. Но не обходится и без сопротивления. Упрётся — и ни в какую выполнить команду.
— И что тогда?
— Повторяем и повторяем упражнение, ситуацию, ну прямо-таки как игры в детском саду или уроки в школе. Лишь только хоть чуточку мой партнёр выполнит, чего добиваешься, — тут же суёшь лакомство, одобряешь ласковыми словами, оглаживаешь. Но случается и жесткая борьба, чтобы переупрямить. Обезьяны настойчивы и не очень-то уступчивы. Даже кусаются при этом!
— Как же справляетесь?
Ответ был настолько неожиданным, что, буквально, ошеломил меня.
— Тоже кусаю! Она — меня, я — её.
— На полном серьёзе кусаете?!
— Абсолютно!
…«Вот они, приёмы дрессировки и закулисные тайны», — размышляла я после этого разговора. И, частенько вспоминая нашу единственную с дрессировщицей встречу, размышляю о том и поныне.
Порой бывает жаль, что лошадь при её неповиновении не укусишь!
25 декабря 2015 г.
5. Вокруг и около слонов
Не в Индии и не в Африке это случилось. Да и не так всё было бы там. И уж наверняка лазать у слоновьих ног не удалось бы!
Но вначале о самой первой, бок о бок со слоном, вернее — слонёнком, встрече. В московском цирке на Вернадского. Дочери моей было тогда немногим за десять лет, и мы по приглашению своих питерских друзей Карпинских, работавших несколько сезонов в конно-балетном театре «Горская легенда» Тамерлана Нугзарова, приехали посмотреть закулисный цирк. Это совершенно не то, что видеть спектакль на арене из зрительного зала.
Надо ли говорить о суете в вольерах с животными и в конских стойлах, о спешащих во всех направлениях клоунах, фокусниках и факирах, о крутящих тут же сальто акробатах и гимнастах, играющих бицепсами силачах… Речь — о подростке-слонихе Флорочке. Номер в её исполнении был одним из первых в программе представления. И надо же было такому случиться, что в специально освобождённом от людей коридоре — для её прохода на арену — внезапно нарисовались мы с дочерью. Как раз вышли из амуничной комнаты, чтобы благополучно пробраться в зрительный зал…
Слышим — по коридору шёпот-шелест: «Слон, слон!», «Флорочка вышла!». Не успели оглянуться и осмотреться, как на нас, прямо к нам, направилась, беспечно болтая хоботом направо-налево, махина-подросток, заполнившая коридор почти во всю его ширину. Ни дверей, куда бы юркнуть, ни людей-защитников поблизости. Флорочка идёт и хоботом как будто ощупывает и обтирает стены то с одной стороны, то с другой. О чём мы успели передумать в те секунды, ничего не пытаясь предпринять, так и осталось в подсознании. В моей руке была четвертинка белого батона, припасённого по пути для лошадей. Вот хлебушек-то, а не мы, к счастью, оказался предметом интереса Флорочки. Она бодрым шагом прошествовала мимо, на ходу, как фокусник, легко извлекла из моей руки кусок батона, мигом свернула хобот кольцом и отправила свежий ломоть себе на язык. Сзади неё шёл цирковой служитель, за которым мы с облегчением почувствовали себя, как за железным занавесом.
Как такая громадина учуяла (или увидела) относительно небольшой кусок выпечки? Поистине, бесконечно оно — познавание нами, людьми, животных!
Более массовое общение, в прямом смысле — с обеих сторон массовое — состоялось в слоновнике Московского зоопарка. Дочь уже училась на втором или третьем курсе ветеринарной академии имени Скрябина. В свободное время мы подрабатывали в судейской коллегии на соревнованиях по конному драйвингу, который начал входить, наконец-то, в моду и в нашей стране. Там и познакомились тоже с судьёй — Павлом, основным занятием которого была работа в столичном слоновнике. Разговорились, то да сё, и Паша возьми да пригласи нас в гости к слонам. А мы возьми да согласись!
Позвали с собой конников — будущих ветеринаров из академии: Лену, однокурсницу Маши, и Оксану с Лёшей. В таком составе «сам пять» и предстали пред кари очи Павла. Он оделил каждого приличными порциями вымытой и нарезанной дольками моркови и повёл к… слонихам, попутно рассказывая о них и о «заточённом» на время в крытом слоновнике самце Памире. Тот требовательно поднимал хобот, прося морковки и пытаясь трубить, пока мы проходили мимо его клети, дважды обнесённой толстой металлической решёткой.
Вышли из крытого слоновника к огромной вольере. В ней — две азиатских (индийских) слонихи со слонёнком. Это уже подрощенный сын Пипиты. Более слабая здоровьем Прима деток не имеет.
Паша знакомит нас с махинами вначале через решётку (и через подкормку морковью). Объясняет, как правильно подавать им угощение, рассказывает об основных особенностях каждой и, наконец, впускает в вольеру. Мы робки и неуверенны. Слонихи помогают нам, наперебой протягивая хоботы за очередным оранжевым «хвостиком». Глаза у них маленькие и глубоко сидящие, но с хитрецой и всевидящи. Попробуй тут слукавь!
Взаимоотношения с удивительной скоростью налаживаются. Хоботы слонов в работе; либо животные просто раскрывают рты, а мы с точностью баскетболистов закидываем вовнутрь дробные порции. Случайно касаюсь розового слоновьего языка — тёплый и мягкий! Вижу, Маша уже обнимает ноги-столбы, позирует на фотообъектив. Не отстают и остальные студенты — благосклонность серых громадин располагает…
Только один инцидент чуть не омрачил дружественную встречу. Уже выйдя из вольеры, Алексей протянул было к решётке оставшуюся морковину. Но что-то остановило его движение. В мгновение ока слониха через заграждение ухватила его за руку и потянула к себе, да так, что прилично вжала беднягу в железные прутья. Хорошо — Паша моментально среагировал, махнув морковью в поле зрения лакомки. Та сразу отпустила парня, охватив кончиком хобота лакомство. Лёша, красный, как варёный рак, ринулся от вольеры. Да и все мы, облегчённо вздохнувшие, с удовольствием влились в людской поток Садового кольца.
Декабрь 2015 г. — январь 2016 г.
6. Лоси — не шутки
Но и лосята — тоже! Они, родившиеся весной, уже подросли к лету и, как дети-подростки, решительно проявляют самостоятельность. Хотя пугливы и осмотрительны дикие животные, но ум-то и размышления человеческие им не передашь. Особенно по правилам перехода лесных дорог и широких автомагистралей.
Зверьё нынешнее к рёву моторов и мельканию техники привычно. Возможно, многие лесные жители даже принимают движущиеся металлические конструкции за своих «братьев меньших». Особенно те, кто вреда от колёс и бамперов на себе ещё не испытал. А потому смело рвутся на дороги, хаотично через них скачут, даже белым днём. И… создают аварийные ситуации.
Бывает, что такие случаи заканчиваются очень грустно…
И всё-таки немало автомобилистов повсюду мчат напропалую, особенно перед выходными днями: скорее, скорее долететь до места! И сшибаются с нарушителями движения.
Как бы всем научиться правильно вести себя в пути?!.
Эта придорожная встреча произошла июньским вечером на трассе М-8, за Ростовом Великим перед поворотом на Иваново. Очевидно, для автомобилистов она не стала роковой. Потому-то лишь довольно крупный лосёнок одиноко предстал мне справа на обочине и в лучах заката выглядел скульптурно.
Мы ехали в свою деревню. Дочь и внучата сладко посапывали в салоне. Увидев лосика ещё издали, я вначале не поверила своим глазам. Так просто стоит — не боится! Или намеревается перейти дорогу? Притормозила — стоит метрах в десяти или ближе. Бужу своих. Схватилась было за фотоаппарат — тут житель лесной вдруг рванул с обочины вниз в придорожную канаву и рухнул, почти скрывшись в траве. Только страдальчески-испуганный глаз и короткие толстые рожки выпукло виднелись.
На наш звонок на пульт связи с местным отделением МЧС о сбитом лосе ответили, что по поводу него только что уже была пара сигналов и служба по чрезвычайным ситуациям свяжется с лесниками, сообщит им координаты. И предупредили, мол, скоро только сказка сказывается...
Для того чтобы сфотографировать лежащего лосёнка, пришлось из машины выйти. А малыш, увидев двуногих, вдруг вскочил и с трудом подался к лесополосе. На правой задней ноге его, ниже скакательного сустава, виднелась кровь, а левую заднюю подволакивал. Уходя от дороги, он, к счастью, опирался на все четыре ноги, хотя и не совсем уверенно. Хромал заметно. Далеко ли уйдёт на болевом шоке? И выживет ли? Помогут ли этой юной жизни лесники?..
А поток машин по всем четырём полосам автотрассы непрерывно лился в обоих направлениях: где уж там безопасно перебегать неподкованным лосям по скользкому асфальту! И коль метнутся на дорогу — так столкновения почти не избежать...
Так и хочется возопить, чтобы услышали водители и лоси: будьте в пути — на всех, на всех дорогах — начеку!
7 января 2016 г.
7. Сороки — из окошка
По моим многолетним наблюдениям белобоки не только птицы-красавицы, но и самые-пресамые говоруньи. Они первыми оповещают лесной и кустарниковый «люд» о появлении чужаков, о грозящей опасности или о возможности нежданно-негаданно полакомиться. Сами при этом держатся от нас, людей, на приличном расстоянии или вовсе улепётывают-улетают с глаз долой.
Наблюдать за ними вернее всего из четырёх окон моего деревенского дома. Напротив оных и очень даже близко к фасаду избы — овальный пруд, обрамлённый берёзами с ивняком, кустами спиреи и стеблями густого бурьяна по скату бережка. Птицам любого ранга, то есть биологического вида, в этих зарослях раздолье. Не только летом, но и зимой снуют по веткам, попискивают-потрелькивают, насытившись зерном из кормушки. На длинных ветках их не достать ни собакам, ни котишкам. Хотя ласковые мурлыки с успехом лазают по деревьям и забираются даже довольно высоко. Но птицы-то не промахи — в когтистые лапки так просто не даются!
Вороны, галки, птички помельче бесстрашно в кружеве ветвей сидят-посиживают, когда ходишь возле дома и пруда. А вот сороки — ни-ни. За версту тебя чуют (или видят?!), чиркнут-стреканут что-то на своём сорочьем и тут же взмывают в небо. Однако из окна наблюдать — так это будьте любезны!
Редко прилетают сороки стайками. По одиночке — частенько. Но никогда не засиживаются: секунда, другая…, а на счёт «три!» уже перескочила на другую ветку, юрко вертясь на ней, и уже на следующую, и опять, опять…
На сорочий базар под окнами я попала всего раза два. Это когда такса приволочёт что-либо съестное к дому, спрячет ненадёжно, и схрон её обнаружат белобокие. Они между собой — добродушные коллективисты: делятся добычей, слетаясь невесть откуда. Драк среди них за корм не наблюдала. А справность птиц — вот она, всегда при них. Видно, по таким понятиям живут: «Дружно — не грузно, а врозь — хоть брось».
Сфотографировать их в природе, особенно в полёте не очень-то удаётся. Просто не успеваешь за их молниеносностью. Этих птиц даже из окна, даже с зумом не сфотографируешь запросто, будь они на своём «базаре» либо в одиночку. Чуть колыхнётся занавесочка или поднимется рука с взведённым объективом — вмиг сорвались белобокие в полёт ещё до щелчка затвора…
Осторожная, яркая, нарядная птица.
16 декабря 2015 г.
8. Грачи — чем кормятся по снежной весне?
В годы затяжных вёсен многие перелётные птицы возвращаются на Ярославщину неизменно в марте, будь он хоть снежным и метельным… О погоде и ранних пернатых возвещают вездесущие СМИ — газеты и телевидение. Однако о судьбе крылатых, оказывающихся на длительное время осаждёнными снегами, настом, гололёдом, ночными минусовыми температурами, много ли кто печётся?
А вот тот, кто хочет поживиться свеженькой дичью, тот… заботливо печётся о себе — подкарауливает, охотится. Коты, например, особенно те, которых бессердечно оставляют дачники по осени. Они выживают до весны только за счёт ловли мышей и птичек да подкормки сердобольными соседями, оставшимися зимовать.
Без промаха пронюхивают пришлые котишки, что птицы «пасутся» на достаточно тёплых, незамерзающих и ежедневно пополняемых навозных кучах, и давай затаиваться рядом в снежных ложбинках, ожидая прилёта дичи. Такие «живые» картинки приходится каждый год видеть на огороде.
Прильнув к снежному насту, почти распластался рыжий полубесхвостый котяра, жмурится на солнышке и делает вид, что его не заметят. Но как только почуял, что раскрыт — мигом длинными, грациозными прыжками был таков.
Зато к подогреваемой изнутри «кормушке» безбоязненно стали подлетать чернявые, бойкие галки и грачи. Вслед за разведчиком — ещё один, ещё. Поклевали чего-то по окрайкам целого массива органики — отличного удобрения на пахоту под огородные растения. Покрутили туда-сюда шеями, пошептались, кажется. Затем важной походкой пошли на приступ вздёрнутых овалов неровной кучи. Неспешно идут, цепочкой. Ну, чем не восхождение альпинистов! На вершине, как у кратера вулкана, собрались-скучились, клюют дружно, торопливо.
И вдруг — хоп: взлетели так же дружно. Ага, на заборе уже другой претендент-охотник: тоже рыжий, но в сединку и с целым хвостом. Притворяется, будто на солнышке греется, а сам глаз с чернопёрых птиц не спускает да хитро-ласково щурится.
…Середина апреля миновала. Проталины на земле уже основательные, и птицы повеселели — корм без проблем могут отыскать. Однако не перестаёт удивлять то, какими силами такие малые крылатые существа преодолевают снежные холодные пространства, чтобы календарную весну встретить в местах весенне-летних гнездовий именно по своему, птичьему, графику! В том числе и в старинных русских деревнях у реки Которосли на прекрасной земле Ярославии.
17 апреля 2013 г.
9. «Усатые» грачи
Прошлогодняя весна, как и все предыдущие, и нынешняя, пришла очень кстати. Мы с детворой намёрзлись, в снегах накупались, на льду наскользились. И на санках, и на лыжах, то — в снежки, то — в хоккей!.. Ещё и на лошадках — многим даже не снилось такое: по мягкой подушке сугробов то верхом, то в упряжке, то одна верхом, а другая — на сцепке сзади на лыжах. Скьорингом по-скандинавски называется такая лыжная гонка. Привольно, широко, есть где разбежаться во всю конскую прыть! А то Барона, пёсика нашего — великана чернявого, запряжём в санки. И — айда Владика с Мишей катать. По деревне «собачий» зимний маршрут проложен — да в березняк ближний…
Но вот пригрело доброе солнышко — снег осел, как будто провалился куда-то, появились проталины. Птиц на деревьях и кустах у дома поприбавилось. Летают-перелетают с ветки на ветку, скворцы домики готовые ищут, а одна пара прямо в берёзе, в дупле, обосновалась. Трещат, щёлкают песенно день-деньской и для гнезда припасы то и дело таскают в дупло.
Птицы покрупнее — галки, грачи, вороны — гнёзда высоко на развесистых тополях собирают из веток и прочего стройматериала либо старогодние ремонтируют. По веточке, по прутику несут в клювах, аккуратно укладывают в форме большой шляпы типа сомбреро. Потом утепляют из набора своих птичьих отделочных материалов.
Каков один из них, я с детства хорошо усвоила. Это согревающая в холода, но весной выпадающая густая и длинная шерсть животных: коров, лошадей. Шанс птицам воспользоваться от собак таким зимним одеянием улыбается лишь тогда, когда четверолапые спят. А на выпущенных подышать вольным воздухом и порезвиться бурёнку или коняшку можно садиться, словно всадник, и преспокойно выдёргивать клочки шерсти. Это совсем не больно в период линьки и даже нравится обитателям хлевов и конюшен. Потому что птицы, вытаскивая волосинки, как бы почёсывают кожу животных, разминают, а кто же от приятного массажа откажется!
Всегда с интересом наблюдаю сама и внукам предлагаю посмотреть, как по весне пернатые осаждают наших лошадей в загоне, набивают клювы шерстью с подшёрстком и торопливо улетают на свои стройки. В один из апрельских дней шла мимо конюшни и мельком глянула на конёк крыши. Каково же было увидеть… усатых грачей! Грачики на фоне ясного неба важно семенили по верхотуре, горделиво вертя головами. Я не вдруг поверила своим глазам — их обличье действительно было усатым! Это — догадалась я — конская шерсть! Она пышно топорщилась по обе стороны клювов. Такое зрелище мгновенно рассмешило меня, напомнив кое-кого, и крепко врезалось в память.
26 марта 2017 г., в Михайловском Ярославской области
10. Курица — не птица?!
На нашей мини-ферме давным-давно прописаны лошади и собаки. Потом к ним прибавилась чёрная кошка Мурка. Кролики почему-то не прижились, хотя попытку завести их мы повторяли несколько раз, радуя крохотными пушистыми крольчатами маленького Мишу, а позднее и Влада. Овцы и козы также дарили нашей семье пополнение. Возиться с ягнятами и козлятами было по силам не только уже десятилетнему Мише, но и годовалому малышу-Владёшке.
С курами так запанибрата не подружишься. Но мальцам и их друзьям любопытно наблюдать за ними, слушать распевные голоса и бравое кукареканье петуха. Не лишне на завтрак или за обедом уплести за обе щеки омлет или яичницу, салат «оливье», яйца вкрутую, в мешочек либо всмятку. А то и в сыром виде, тёпленькие, прямо из-под курочек, — прекрасное дополнение к так всем необходимому иммунитету.
Ах, курочки! Привезли мы их на машине с птицефабрики, облезлых, несчастных, купленных по выбраковке из так называемого промышленного птицеводства. На месте, открыв багажник, мы с дочкой ахнули — гвалт, пух, снующая птичья команда! А ведь распределены они были «пятёрками» по мешкам, правда, без завязок. Выбравшиеся из «тары», наперебой вспрыгивали на бортики багажника, но слетать наземь не решались. Перетаскивали мы их в курятник на руках.
В новом своём жилище поозирались, сгрудились, притихли. К нему, как и к новому корму да свежему натуральному воздуху через открытое окно, привыкали несколько дней. Полностью оперились за месяц, округлились и телом, став пышными, фасонистыми. Поутру охотно топочут по приставной лесенке в вольер, распевают свои квохчуще-куд-кудахтающие сонаты в унисон петушиным ариям. Яйца в тон оперенью — коричневатые, такие же наполненные и округлые, как сами несушки, и вкусные-превкусные, не то что магазинные.
А характеры-то, характеры курячьи! Во всей красе проявились при смене общественной жизни в громадном застеклённом птичнике на совсем другую — привольную деревенскую в малом курятнике. Одна курочка так и осталась тиха и труслива, другая «с боем» бросается тебе в ноги, клюётся, лишь в клеть птичью ступишь, третья полностью безразлична к хозяйским ногам, а вон та занимает позицию наблюдателя на подоконнике… Для своего хозяйственного предназначения большинство облюбовало гнёзда, сеном выстланные, но кто-то по-прежнему предпочитает нестись на ровном полу, как заведено в промышленных условиях. «Раскусили» и прелести натурального корма: травушку свежую, особенно мокрицу и крапиву — нарасхват, червей дождевых — враз!.. Принялись лазейки искать да за пределы обтянутого сеткой вольера выбираться, на дворовый простор… По душе пришлась им свобода и общество петуха.
Детворе — курочки в радость! Особенно приехавшим на лето из городов, — облепят вольер, смеются, зёрна, хлеб, печенье просовывают через сетку, травку отбегают сорвать. А те, квохчуще-кудахтающие, — ну клевать по зёрнышку, за каждую травинку сыр-бор между собой устраивают, друг у дружки отбирают кусочки хлеба да крошки подворовывают и резвые перебежки с погонями затевают. Вот веселье-то: «дым идёт коромыслом» — так в старинной поговорке тонко подмечено. И…
Хохочут дети,
суетятся куры,
солнышко светит
над процедурой
птичьей кормёжки,
где бегают ножки
куриные, детские,
ещё чьи-то немножко…
27 сентября 2017 г. в Михайловском
