Кейседин АЛИЕВ. Мы все — родня, как зерна для посева

Перевод с лезгинского Евгения Чеканова

***

Всё то, что началось, окончится когда-то.

Развалины гробниц гласят о том щербато.

Так есть ли у всего начало и конец?

Ученые в ответ смолкают виновато.

***

Как ни ряди, а наша жизнь — короткая игра.

Чем ближе срок, тем мир темней. И вот уж в гроб пора.

Но и тогда на все куски рты разеваем мы:

И аппетит у нас хорош, и манят повара!

***

Растенье рвется к солнцу,

Покуда не увянет.

Того, кто заблудился,

К огням далеким тянет.

И мать летит к ребенку

На крик, что душу ранит.

И реки вперегонку

С гор мчатся — море манит!

Бег, бег!.. Дай нам вернуться

В привычное забвенье!

Коль не к чему тянуться,

Тогда бежать — мученье.

***

И ангел есть, и черт... Не оттого ли

У многих на Земле двоятся роли?

Желают быть и другом каравана,

И тех воров, что поджидают в поле.

***

Когда б язык наш не хулил, а нес хвалу,

Не знали б мы скорбей в земном углу.

Счетов за блага и грехи не ждали б долго,

При жизни получая их к столу.

***

Сколь ни тошна нам смерть с ее скорбями,

Ее не предпочтем ли мы бессмертью?

Не лучше ль быть тут вечными гостями

И дань платить земному круговертью?

Коль перестанем Землю покидать мы,

То вечными предстанем перед Богом.

Но где мудрец, который скажет твердо,

Что станем мы честней и благородней?

***

Помочь отчизне хочешь ты душою всею,

Согласья в людях ищешь ты душою всею.

Но вот опять встречаешь ты людскую низость

И плачешь горестно опять душою всею.

***

Снова сетуешь? Скажи-ка, много ль проку в том?

Были сетованья прежде, будут и потом.

Только вот в законах жизни изменений нет:

Плач — одним, другим — веселье в мире обжитом.

***

Передают, что, завершая жизнь,

Спросил Мусу один почтенный житель:

«Скажи, Пророк, откуда мы взялись?

Кто сотворил нас? Кто наш прародитель?»

И тот ответил: «На лице Земли

Мы все — родня, как зерна для посева.

Нас всех сюда однажды привели

Отец-Адам и наша матерь-Ева».

Передают, что, завершая жизнь,

Спросил Ису другой почтенный житель:

«Скажи, Пророк, откуда мы взялись?

Кто сотворил нас? Кто наш прародитель?»

И тот ответил: «На лице Земли

Мы все — родня, как зерна для посева.

Нас всех сюда однажды привели

Отец-Адам и наша матерь-Ева».

Передают, что, завершая жизнь,

Мухаммеда спросил почтенный житель:

«Скажи, Пророк, откуда мы взялись?

Кто сотворил нас? Кто наш прародитель?»

И тот ответил: «На лице Земли

Мы все — родня, как зерна для посева.

Нас всех сюда однажды привели

Отец-Адам и наша матерь-Ева».

Как славно было б, коль, входя во гнев,

Припомнил всяк про древний тот посев,

Спасенный от губительного зева,

Про то, что мы — родня в садах Земли,

Что нас сюда однажды привели

Отец-Адам и наша матерь-Ева.

***

Ну что скрывать: дрянного много на Земле,

Живут на ней дрянные люди, в том числе.

Не потому ль новорожденный плачет горько,

И недовольство на младенческом челе?

***

Где нынче совесть, честь и долг?

Не могут многие взять в толк,

Куда ушли они... Как встарь,

Овца — овцой, и волком — волк.

***

А вот и осень... С дождиком на пару

Гуляет ветер, рощицу очистив.

Увянув разом, прямо к тротуару

Летят с вершин десятки желтых листьев.

Теперь уж не споет им песен птица,

По скользким веткам бегая украдкой.

И лишь один, быть может, сохранится

В девичьей книжке — желтою закладкой.

...Стихи ведь тоже вянут — знаем мы!

И потому от радости заплачем,

Когда придет не знающий зимы

Поэт, обличьем схожий с карагачем.

Но тленно всё во тьме веков земных

И всё сгорает в бренном мире этом...

Коль не увянет хоть один мой стих,

Тогда смогу назвать себя поэтом.

***

И душа моя, и мысли, и дела

У Всевышнего в руках?.. Ему хвала!

Но зачем тогда за глупости мои

Одному мне достается вся хула?

***

Забыть готовясь про земное бытие,

Опять берешь чужое, как свое…

Убогий! Разве ты — не сын Вселенной

И не наследник всех богатств ее?