Татьяна БАТУРОВА. К. Н. Леонтьев. Под Покровом Пресвятой Богородицы.
В уходящем году исполнилось 180 лет со дня рождения и 120 — со дня смерти Константина Николаевича Леонтьева. Поэтому 2011-ый — в какой-то степени год К. Н. Леонтьева. Жизнь и творчество этого писателя, когда-то отодвинутые на задний план из-за религиозной направленности, сейчас открываются заново, и Леонтьев получает по трудам своим. Современная исследовательница И. Н. Берговская в статье «Новые страницы из жизни К. Н. Леонтьева» отмечает, что в литературной науке всегда «внимание к творчеству Леонтьева превалировало над интересом к личности писателя», и сравнивает жизненный путь Леонтьева с калейдоскопом, «стеклышки которого по вине играющего складываются в причудливые, то прекрасные, то отталкивающие, картинки, фигуры». В этом красивом сравнении присутствует момент случайности, которого нет в человеческой жизни, поэтому принять его вряд ли можно. Посмотрим же на жизнь этого талантливого человека и попытаемся определить духовную закономерность в важнейших ее событиях.
В самом начале романа Леонтьева «В своем краю» герой его, доктор Руднев, произносит знаменательные и скорбные слова: «Каких страданий не переносит человек! О, Боже! Чего не терпит он в жизни — болезни, обиды, сомнения, нужду, обман!». Слова эти вполне можно отнести к самому Леонтьеву. Трудностей и невзгод в его жизни было предостаточно. Он рано лишился отца, со стороны которого не испытал никакого положительного влияния; познал в юности человеческую гордыню, пережил разорение имения и нужду, потерю дорогих людей, душевную болезнь жены; ему были знакомы чувства отчаяния и неизбывной вины. Но главным в жизни Леонтьева было стремление к духовному идеалу и обретение его на исходе жизни. А началось все с чуда.
В жизни Леонтьева четко просматриваются два периода: с 1831 по 1871 и с 1871 по 1891 год. Он сам всегда обращал внимание на даты, в которые происходили этапные события в его жизни: видел мистический смысл в том, что все эти даты заканчивались единицей. Чудесное событие, произошедшее с Леонтьевым в 1871 году, сделало из утонченного эстета, талантливого литератора и дипломата уникальную духовную фигуру. Об этом событии упоминают многие исследователи личности и творчества Леонтьева. Но необходимо всмотреться в этот факт, выявить его духовные причины и последствия.
В феврале 1871 года в возрасте 79-ти лет умерла в Петербурге мать Леонтьева — Феодосия Петровна. Леонтьев горячо любил ее, до самой своей смерти глубоко почитал и признавался: «Я видел из-за тысячи верст ее кисейное, серое с черными цветочками, летнее платье, благородный и суровый профиль, ее большой нос с горбинкой, ее крупную родинку с левой стороны на подбородке, ее величавую походку и задумчивый вид». Знаменательно, что перерождение Леонтьева начинается сразу после смерти матери. Спаситель обещал Своим ученикам: «Не оставлю вас сиротами; приду к вам» (Ин. 14, 18). Эти евангельские слова из вечности обращены к каждому, переживающему жизненные утраты. К Леонтьеву — тоже. В них — истоки духовного преображения писателя.
Само чудо произошло с Леонтьевым в предместии города Салоники, где писатель тогда служил русским консулом. Салоники — город исключительный. Это родина святого Аристарха — апостола от семидесяти; Димитрия Солунского — великого христианского святого III века, покровителя города; святых равноапостольных Кирилла и Мефодия — просветителей славян, создателей славянской азбуки, проповедников христианства. В июле 1871 года Леонтьев тяжело заболел и ждал смерти. Ему к тому времени исполнилось 40 лет. Жизнь прошла в чувственных удовольствиях и модных увлечениях. К 1871 году Леонтьев уже уверенно вошел в литературу и критику, зарекомендовал себя как хороший врач, сделал блестящую дипломатическую карьеру, готовился к должности генерального консула в Богемии. Тогда он не был церковным человеком, детская вера его как будто застыла, ушла куда-то. На смену явились самоуверенность и эгоизм. И вот происходит событие, перевернувшее всю жизнь. К нему Леонтьев неоднократно возвращался в своих воспоминаниях и письмах: говорил о происшедшем в письме архимандриту Леониду Кавелину (8 июля 1871 г.), в письме В. В. Розанову (14 августа 1891 г.), в беседах с Л. А. Тихомировым, Е. Поселянином, К. А. Губастовым.
Господь послал ему, утонченному эстету, совсем не эстетическую болезнь: на лицо оказались все признаки холеры. Надежды на выздоровление не было. Леонтьев как врач не обманывался по поводу своего положения. В один из наиболее ужасных моментов болезни, глядя на образ Богородицы, привезенный монахами с Афона, Леонтьев от всего сердца взмолился: «Матерь Божия! Рано! Рано умирать мне!.. Я еще ничего не сделал достойного моих способностей и вел в высшей степени развратную, утонченно-грешную жизнь! Подыми меня с этого одра смерти. Я поеду на Афон, поклонюсь старцам, чтобы они обратили меня в простого и настоящего православного, верующего и в среду, и в пятницу, и в чудеса, и даже постригусь в монахи». Горячая молитва перед иконой Божией Матери была услышана: через два часа Леонтьев был здоров. Обещание стать монахом, начать духовную жизнь, данное Царице Небесной, все изменило. Спустя несколько дней Леонтьев был на Афоне. Перед ним открылся Второй удел Пресвятой Богородицы.
Удивительна история этого места. Когда Божия Матерь отправилась на остров Кипр навестить святого Лазаря, воскрешенного Господом, поднялся сильный ветер. Корабль был отнесен бурей к берегу Афонской горы, населенной язычниками. Пресвятая Дева, видя в этом указание воли Божией, вышла на берег неведомой Ей страны и возвестила местным жителям евангельское учение, обратила их в христианство. Перед отплытием с Афона Богородица благословила новопосвященных и обещала милость Своего Сына всем пребывающим на этом святом месте: «Се в жребий Мне бысть Сына и Бога Моего! Божия благодать на место сие и на пребывающих в нем с верою и со страхом и с заповедями Сына Моего; с малым попечением изобильно будет им вся на земле, и жизнь небесную получат, и не оскудеет милость Сына Моего от места сего до скончания века, и аз буду тепла заступница к Сыну Моему о месте сем и о пребывающих в нем».
Сюда и прибыл Леонтьев после чудесного исцеления. О своей жизни на горе Афон и влиянии на него этого святого места он рассказал в статье «Мое обращение и жизнь на св. Афонской горе», где писал: «Хочется, чтоб и многие другие образованные люди уверовали, читая о том, как я из эстетика-пантеиста, весьма вдобавок развращенного, сладострастного донельзя, до утонченности, стал верующим христианином и какую я, грешный, пережил после этого долголетнюю и жесточайшую борьбу, пока Господь не успокоил мою душу и не охладил мою истинно-сатанинскую когда-то фантазию». Пребывание на Афоне укрепило писателя в вере, заставило его сделать важное духовное признание: «<…> нетрудно хоть изредка, хоть раз в день, хоть при случае, с глубоким движением сердца воскликнуть мысленно: “Боже всесильный! Научи меня правой вере, лучшей вере! Ты все можешь! Я хочу веровать правильно; я хочу смириться перед верой отцов моих. Если она правильнее всех других, покажи мне путь; научи меня этому смирению! Подчини ей мой ум! Сделай так, чтоб этому уму легко и приятно было подчиняться учению Церкви!”». Он действительно на Афоне постоянно молился: «Верую, Господи, помоги моему неверию!». Здесь Леонтьев отказался от консульской службы, от излишеств и искренне хотел постричься в монахи. Но как трудно оказалось исполнить обет, данный Пресвятой Богородице! Для этого Леонтьеву потребовалось 20 лет.
На Афоне он стал духовным сыном известного старца Русского Свято-Пантелеймонова монастыря иеросхимонаха Иеронима (Соломенцова). В 1871–1872 годах Леонтьев жил под духовным окормлением этого, по его словам, «величественного, весьма сурового и обожаемого наставника». Отец Иероним сформировал христианское мировоззрение Леонтьева. По замечанию игумена Петра (Пигаля), леонтьевские сочинения — «и создававшиеся на Афоне, и самые поздние — пронизаны афонским духом, пропитаны той атмосферой древнего византийского церковного Православия, в которой жили афонские монахи, жил отец Иероним, в которой возрастали его духовные преемники». Леонтьев с благодарностью писал об афонских старцах — отце Иерониме и его ученике схиархимандрите Макарии: «Учусь у них и умнею под старость, скорблю и блаженствую, каюсь и радуюсь и за честь себе считаю их дружбу, их участие, за дар Божий — их наставления!». На Афоне недавний эстет Леонтьев приходит к выводу: «Художественное чувство не может не видеть, сколько есть поэзии и в морали евангельской, и в богослужении православном, и в учении аскетическом».
Не меньшую роль в жизни Леонтьева сыграли Оптина пустынь и ее старец Амвросий. Здесь тоже видно участие Богородицы в жизни писателя. В Оптиной Леонтьев оказался, стремясь выполнить данное Ей обещание. Первую поездку сюда он совершил в августе 1874 года, а осенью 1887 переехал в Оптину пустынь окончательно. Здесь судьбы Леонтьева и старца Амвросия не просто пересеклись, они оказались близки на духовном уровне.
Когда-то перед одаренным юношей Александром Гренковым, который впоследствии и станет старцем Амвросием, были открыты двери Духовной академии. Но иной путь готовился ему: в последнем классе семинарии Александр тяжело заболел и, прося в молитвах Богородицу об исцелении, как потом и Леонтьев, дал обет стать монахом. Юноша выздоровел, но веселый нрав удерживал его от исполнения этого обета в течение четырех лет. Он чувствовал угрызения совести, однако не находил в себе сил оставить мир, поэтому пламенно молился Божией Матери, просил просветить ум и направить волю. Молитва была услышана. Отправившись в Троице-Сергиеву Лавру на богомолье, Александр Михайлович заехал к известному затворнику отцу Иллариону, который дал ему указание: «Иди в Оптину, ты там нужен». Духовный выбор совершился. И постоянно был над отцом Амвросием Покров Пресвятой Богородицы, которой старец молился о помощи и заступничестве. По сделанному им эскизу была написана икона «Спорительница хлебов»: над хлебными полями Шамордина на облаке сидит Пресвятая Дева с распростертыми в стороны руками, и всё вокруг — под Ее защитой. Леонтьев тоже чувствовал над собой эту защиту, потому считал себя в Оптиной дома и писал в «Записках отшельника»: «Перед окном моим бесконечные осенние поля. Я счастлив, что из кабинета этого такой далекий, покоящий вид. <…> Прекрасен тот дом, из которого вид на широкие поля, и в этом доме я, давно больной и усталый, но сердцем веселый и покойный, хотел бы под звон колоколов монастырских, напоминающих мне беспрестанно о близкой уже вечности, стать равнодушным ко всему на свете, кроме собственной души и заботы о ее очищении».
Старец Амвросий взял под свою опеку Леонтьева и повел его к исполнению обета, данного Пресвятой Богородице. Любовь и сочувствие, понимание и прощение получил сполна писатель от великого старца. Архимандрит Константин Зайцев писал в связи с этим общением: «Перед нами единственный, кажется, в истории литературы пример длительного светского писательства, духовно окормляемого высоким, непререкаемым церковным авторитетом, <…> несомненно и то, что направленность воли, находящая свое выражение в писательстве Леонтьева, признавалась старцами правильной и встречала их полное и одобрение, и даже ободрение <…>».
Как отмечал отец Константин, весьма знаменательна фраза старца Амвросия, сказанная Леонтьеву (тогда уже монаху Клименту) при расставании, незадолго до своей смерти: «Скоро увидимся!», ведь такие подвижники, как святой Амвросий, не бросали слов на ветер. Эта фраза, адресованная человеку, который уйдет из жизни вскоре после своего наставника, в полной мере характеризует духовный уровень Леонтьева.
Леонтьев умер 12 ноября (по ст. ст.) 1891 г. от воспаления легких в гостинице Троице-Сергиевой Лавры. В Лавру благословил его переехать после пострижения в 1891 году старец Амвросий. 12 ноября Православная Церковь отмечает праздник в честь иконы Божией Матери «Милостивая», хранящейся на Кипре. Это одна из икон Пресвятой Богородицы, первоначально написанных святым евангелистом Лукою и удостоившихся благословения Самой Пречистой Девы. Она называется «Милостивою» как умоляющая Сына Своего о помиловании грешных. Чудотворения от этой иконы бесчисленны.
Как важен для православного христианина день кончины, день вхождения в вечность! У Леонтьева он пришелся на праздник иконы Богородицы — Милостивой и Всепрощающей.
Могила Леонтьева находится близ Троице-Сергиевой лавры, в Гефсиманском скиту у храма в честь Черниговской иконы Божией Матери. Эта икона является списком с чудотворной иконы Черниговской-Ильинской, написанной в 1658 году и хранящейся в Троицком Ильинском монастыре, близ Чернигова. Под сенью Черниговско-Гефсиманской иконы Пресвятой Богородицы и нашел вечное упокоение Константин Николаевич Леонтьев. В тропаре Пресвятой Богородице перед этим образом есть слова: «<…> помилуй и избави мя от всех зол моих и умоли Милостиваго Сына Своего и Бога моего, да помилует окаянную душу мою, и да избавит мя от вечныя муки, и сподобит мя Царствия Своего». В них звучит мотив милости Божией, сопровождавшей Леонтьева в течение всей жизни. Надеемся, по молитвам Пресвятой Богородицы, и после.
