Лидия ИРГИТ. Навстречу вере и надежде (перевод с тувинского Дианы Кан)

 

***

 

О вкусах не спорят? О вкусах не спорят!

Я, помнится, как-то картошку пекла.

Задумалась о поэтической доле —

Стихи сочинила, картошку сожгла.

 

Стихи, несомненно, достойны оваций…

Да всё ж от стихов невеликий навар.

Уныло вдохнули мои домочадцы

Лирическо-кухонный этот угар.

 

Стихами, что с жару,

Стихами, что с пылу,

Стихами, что дышат, как хлеб, горячо,

Я щедро домашних своих угостила…

И что же они? Попросили ещё!

 

 

***

 

Золотое детство среди коз,

Яков, и овец, и скал высоких,

Как-то ненароком, но всерьёз

Я твои усвоила уроки.

 

Колыбельной песнею живой

Мама мою душу напитала.

На просторах родины родной,

Посреди родимого аала.

 

Утром я пила душистый чай.

Проводила дни в забавных играх.

Как-то ненароком-невзначай

Душу своей родины постигла.

 

По горам скакала во всю прыть,

Взрослым не внимавшая советам

Осторожней в этой жизни быть…

И была счастливою при этом!

 

Детство моё милое, ты — рай,

Где среди тувинских песнопений

Цвёл на горных склонах шончалай —

Самый ранний из цветов весенних.

 

 

***

 

Рано встала, косы заплетала.

Говорила ласковую речь.

Села я на скакуна Ояла —

Поскакала солнышку навстречь.

 

Веяло так ласково и чисто

Ароматным вереском с полей!

И росы жемчужное монисто

Серебрилось на груди моей.

 

Распорядок жизни одинаков…

И менять не надо ничего,

Если стадо добродушных яков

Ожидает клича моего.

 

 

***

 

Мой несравненный Улуг-Хем*,

Мне нелегко с тобой расстаться!..

Сбегаю от своих проблем,

Чтобы тобой налюбоваться.

 

Полжизни я могу шагать,

Чтобы узреть тебя воочью…

А ты куражишься опять,

Кичишься удалью и мощью.

 

Таранишь буйно берега.

Деревья с корнем вырываешь.

Потом, ударившись в бега,

Опять на берег их швыряешь.

 

Тебя не стану осуждать…

Ты слишком гордый и не знаешь,

Как убедительней сказать,

Сколь сильно ты по мне скучаешь!

 

* Улуг-Хемом тувинцы называют реку Енисей.

 

 

***

 

Я дочь высоких гор.

Мне тесно на равнине.

Чтоб дух высокогорный не ослаб,

Спешу к Монгун-Тайге —

Навеки и отныне —

Туда не долетают сплетни баб.

 

Там опадают бабьи пересуды

Досужею докучной шелухой…

И, как давно заслуженное чудо,

Я обретаю неземной покой.

 

 

***

 

Восхищаться вечно не устану

Гордою хакасскою землёй.

Ледяные снежные Саяны

Подружились навсегда со мной.

 

Предложили мне испить айрана…

Окликало эхо: «Тун Пайрам!..»

Ах, Саяны, гордые Саяны,

Я отныне не чужая вам!

 

В час, когда разлука-лихоманка

Мне диктует покаянный стих,

Вспомню я, что царственной осанкой

Ты, любимый, так похож на них.

 

Тун Пайрам! Я славить не устану,

Воплощая в благодарный стих,

Голубые гордые Саяны

Или чашу, полную айрана —

Ту, что мы испили на двоих.

 

 

***

 

Монгун-Тайга, я женщина-скала.

Твоим высоким скалам я сестра.

Здесь с детства мной протоптаны тропинки,

Исхожены ущелья и ложбинки.

 

Здесь каждый уходящий ввысь утёс

Корнями из души моей возрос.

А яркие цветы на солнцепёке

Диктуют мне лирические строки.

 

Здесь эхо множит вдохновенный стих

О предках достопамятных моих.

Стремит орёл полёт свой молодой.

Взлетает стих над горною грядой.

 

И, отразившись в солнечном луче,

Поёт, как птица, на моём плече.

 

 

***

 

Печальный пёстрый голубь одноногий

Сначала к нам боялся подходить.

Но, видно, не нашёл он на дороге

Ни крошки, чтобы голод утолить.

 

И подошёл… И дочь, всплеснув руками,

Кусочек хлеба бросила ему.

А он с испугу принял хлеб за камень —

Боязнь, непостижимая уму!

 

Ты, голубь безобидный, одноногим

Однажды стал, чтобы бояться всех.

Ты кормишься, как нищий, у дороги,

Чем вызываешь звонкий детский смех.

 

Ты был рождён счастливым и беспечным

На долгий и блистательный полёт…

Но лето не бывает бесконечным.

Зима тебе предъявит строгий счёт.

 

Ну а пока так кротко и покорно

Одною крошкой ты бываешь сыт.

Тебе приносят солнечные зёрна

Прохожие, что так добры на вид.

 

 

***

 

Дождливое утро. Худые ботинки.

До дома ещё далеко мне идти.

Плетусь по размокшей от ливня тропинке,

И пройдена лишь половина пути.

 

Автобус чихнул и застрял на дороге.

А мне обязательно надо домой.

Хотя заливает озябшие ноги

Осенняя слякоть отчизны родной.

 

Плетусь понемногу… А дождь не стихает —

Навис над Кызылом сырой пеленой.

А дома детишки меня ожидают,

Заранее радуясь встрече со мной.

 

Вдали, за спиною, остались отары

Овец-облаков, что сошли с высоты.

И, ввысь устремлённый, как мир этот старый,

Дымок горьковатый аратской юрты.

 

 

***

 

Я вспомню, если мне тревожно,

И душу давит бытиё,

Что где-то между скал таёжных —

Родимой матушки жильё.

 

Замка не знавшая от века,

Поможет юрта всем в беде.

Гостеприимнее ночлега

Не сыщешь более негде!

 

Покуда ветры свирепеют

(У здешних ветров нрав такой!),

Очаг семейный юрту греет,

Зажжённый маминой рукой.

 

О, мама, пусть минует старость,

И вечно юной буду я…

Пусть дым, как белоснежный парус,

На волю рвётся из жилья.

 

В житейском море пусть, как прежде,

Который век, который год

Навстречу вере и надежде

Родная юрта поплывёт.

 

 

***

Моей сестре Лине

 

С иглою-подругой и другом-напёрстком

За день ни на миг не расстанешься ты.

И, всех наряжая, одета неброско —

Тебе не до этого средь суеты.

 

Портнихой от Бога тебя называют,

Настолько наряды искусно ты шьёшь,

И душу твою, отродясь, не пятнает,

И уст никогда не касается ложь.

 

Волшебница Лина, характер твой кроток,

Плохого не скажешь вовек ни о ком…

Дурнушек — и тех! — превращаешь в красоток

Своим аккуратным чудесным стежком.

Project: 
Год выпуска: 
2013
Выпуск: 
22