Михаил БЫЛЫХ. Старый мир откликается эхом

МАГАРЫЧ

Страна вставала из руин

С прицелом на века.

Малец, я был за хлеб один

Подсобком печника.

Луплю кайлом по кирпичу,

Колю в размер кирпич.

Печник сипит:

— Я научу,

Как снять и магарыч:

На нитке пёрышко гуся

Оставь в печной трубе,

И, если нет магарыча,

То дым валом в избе.

Хозяйка в подпол, и хмельной

Стакан по край налит.

За нитку дёрг — перо долой,

И печь что зверь гудит.

Так по печной науке всей

Прошёлся мой старик.

Вот только не было гусей —

Лишь перелётный крик.

***

По зову Пушкина Языков

На тройке мчал испить вина

Средь муз в содружестве великом.

Переменились времена.

Забыты музы, кони, санки,

Но кликни мышкой — тотчас рать

Гораздых тексты выдавать

Найдёшь в одной паучьей банке.

***

Ворона — пустая птица,

Не птица, а Божий вздор.

Ю. Кузнецов

Гибнет мир. Всюду рынок и ересь.

С неба непогодь сеет тоску.

Две вороны как дома расселись

И торчат под окном на суку.

— Кайся, кайся, — картавят занудно, —

Жертвы шлют миллион укоризн.

Кайся, кайся в душе и прилюдно

За прожитый тоталитаризм.

Вот те на! И у птиц демократы —

Не отмоешь, вина на вине,

Певчих птиц извели супостаты,

Заклевали, а каяться мне.

Старый мир откликается эхом.

На земле не осталось отчизн.

И под демократическим блефом

Вызрел новый тоталитаризм.

***

В.К.

В долине грёз, где спят века Эллады

И лоно вод не замутит Кефис,

Влюблён в себя — и выше нет услады! —

Глазами пьёт прекрасный лик Нарцисс.

Не слышит он ни дольних гроз, ни эха,

Далёк и час возмездия небес.

…Так гром эпох поэту не помеха

Влюблённо вить узоры из словес.

***

В один валок сорняк и рожь

Коса судьбы уложит тихо.

А как редакторский правёж?

И не судьба, а тоже лихо.

Не дрогнет вольная рука,

И вот лутохой стала липа,

Да и цыплёнок табака

Был певуном допрежь ощипа.

— Судьба, судьба, — мне шепчет бес, —

Да и стишки-то не от Бога.

Не он ли, право, в кресло влез

И на меня вострит два рога?

Пусть онемеет мой глагол,

Но не отдам в печать уродца.

— Куда? Вернись! — несётся в дол,

И серный дух по следу вьётся.

***

Тюмень, Тюмень — былая ставка хана.

Прижалась степь к излучине Туры,

И по утрам из памяти тумана,

Клубясь, текут за окоём шатры.

Тюмень, Тюмень — исток азийской шири,

Державный шаг дружины Ермака.

Бывала ты и житницей Сибири,

Да захлебнулась кровью мужика.

Теперь живёшь, как все, напропалую.

Вогнав Земле под сердце труб рожон,

Вампиром пьёшь и газ, и кровь земную,

Чтоб отрыгнуть, не медля, за кордон.

Тюмень, Тюмень, моей мечты столица,

Моих берёз, могил и деревень —

В твоих ветрах я думал заблудиться,

Но увела заправдашная в сень.