Александр ДЬЯЧКОВ. Реверси. Поэма

Действующие лица:

В о л а н д

Ф а г о т

Г ё т е

Г е й н е

Ш а л я п и н

Л о р е л е я

О н

О н а

П о э т

Б р о ш е н к а

М а т ь

О т е ц

Д р у г

М а л ь ч и к

Д е в о ч к а

Г и д

О д и н  и з  т у р и с т о в

Мне скучно, бес...

А.С. Пушкин «Сцена из Фауста»

Берег Рейна. Местечко Рюдесхайм. На веранде средневекового замка, превращённого в отель, сидят В о л а н д и Ф а г о т. Перед ними на столике бутылка вина «Huxelrebe Spatlese» и два бокала. Закат.

В о л а н д

Мне скучно тут. Покой, уют,

у всех ни горя, ни заботы.

Ф а г о т

Да, веселее было тут,

когда бомбили самолёты.

В о л а н д

Ах, Гитлер — верный ученик,

он был вернее мне, чем Сталин.

Жаль, русские в какой-то миг

молиться Богу лучше стали.

Не смог я Рейх спасти тогда,

хоть всю Европу залил кровью.

(вспылил)

Скучней я места не видал!

Так развлеки меня, Коровьев.

Ф а г о т

Мессир, поскачем в Амстердам!

В о л а н д

В мою столицу на болотах?

Есть что-то новенькое там?

Ф а г о т

О, там проделана работа!

В о л а н д

Ну, расскажи мне в двух словах.

Ф а г о т

Там в плане духа стало глухо.

Теперь уравнены в правах

рабочий, пастор, клерк и шлюха.

Законы там, как решето.

У шлюх есть пенсии, есть льготы,

есть курсы повышенья...

В о л а н д

(не понял)

Что?

Ф а г о т

(невозмутимо)

...квалификации работы.

В о л а н д

(расхохотался)

Ну, ты развеселил меня!

Нет, браво! Узнаю Фагота!

Ф а г о т

Подать Вам шпагу и коня,

и скачем в город на болотах?

В о л а н д

(размышляет)

Тут в принципе неблизкий путь...

Ф а г от

Мы не поскачем по-старинке.

В о л а н д

Нет, расскажи мне что-нибудь

ещё. Какие там новинки?

Ф а г о т

Там новый памятник открыт —

скульптура проститутки бравой.

(жмурясь от удовольствия)

У Старой церкви [1] чудный вид...

В о л а н д

Что, прям у входа? Браво-браво!

И что святитель Николай?

Ф а г о т

(презрительно)

А что он может, Санта-Клаус?

С протестантизма, почитай,

там христианства не осталось.

В о л а н д

(серьёзно)

Всё это скучно и старо,

но мыс(ы)ль я тебе подкину.

Нельзя ли, как-нибудь хитро,

легально банчить героином?

Ф а г о т

Мы раздаём, мой господин,

пока в трёх странах Еврозоны,

ну, правда, только героин

мы заменили метадоном.

В о л а н д

Хвалю, мой рыцарь! Хорошо!

Я рад столь быстрым результатам.

Ф а г о т

(хмыкнул)

Так если первый кафешоп

открыли мы аж в семисьт пятом!

В о л а н д

(назидательно)

Любой, кто дунет косячок,

тем паче, вмажется по вене —

уже попался на крючок,

он ловит кайф в блаженной лени.

Но, знай, расслабленный народ,

плюющий даже на карьеру,

на баррикады не пойдёт,

не станет мучиться за веру.

Подвижник зол и вечно хмур,

он преодолевает страсти.

А грешник — бодрый балагур,

и прямо светится от счастья.

Бори того, кто может пасть,

кто пал — оставь без сожаленья...

Ф а г о т

Но знаем мы, любая страсть

не может дать им насыщенья.

В о л а н д

Поэтому, товарищ мой,

мы — бесы — вечно на подхвате.

Кто с острой бритвой, кто с петлёй,

кто место стережёт в палате.

Там очень тонкий переход —

в любой греховной эйфории, —

от радости к наоборот

страданию. Так изнури их!

Сперва дай волю и покой,

дай «благодати» чуть для вида.

И вдруг, обрушившись тоской,

их доведи до суицида.

Люблю копаться я в словах.

Фагот, а хочешь, мы поспорим —

слова «страданье», «радость», «страх»

имеют в русском общий корень.

Ф а г о т

Мессир, кто ж спорит с Сатаной?

К тому же Вы большой филолог!

(доверительно)

Поскачем если над страной,

то путь покажется недолог.

В о л а н д

Бог любит Троицу, Фагот,

и в сказках тоже три зачина.

Ф а г о т

(обиделся)

Мессир, ведь я не Бегемот,

чтоб вечно врать Вам без причины.

Я только правду говорю.

Вы сами подбирали кадры.

Должны открыться к сентябрю

не порнокино... порнот(я)тры.

Есть БДТ и МДТ,

пойдут Шекспир, Мольер и Чехов,

Уильямс, Пинтер и т. д.

В о л а н д

Но в жанре порно? Вот потеха!

Ф а г о т

Но я нацелен на детей,

как их ввести в фарватер ада?

В Районе красных фонарей

открыли мы два детских сада.

В о л а н д

Опять Содом? Ты не устал?

Ф а г о т

Страшней Содома и Гоморры.

Там жили люди до Христа,

здесь христиане, вот умора!

В о л а н д

(неожиданно)

Что за скульптура там вдали

в лучах заката всё серее?

Ф а г о т

Мессир, узнать Вы не смогли,

но это дева Лорелея [2].

В о л а н д

Как Лорелея?

Ф а г о т

Новодел.

Стоит уже лет тридцать-сорок.

Мэр долго ставить не хотел,

но на халяву хлорка — творог.

Статуя Лорелеи оживает и поворачивается к зрителю лицом.

В о л а н д

(раздражённо)

Копировать античный стиль —

как одеваться в секонд-хэнде.

Трагедия и... водевиль.

Лорелея снова обращается в статую.

Она ведь только по легенде

невеста рыцаря того,

в чьём мы расположились замке...

Ф а г о т

(вполголоса)

Отель и вправду комильфо.

(трогает еле заметный синяк)

Но горничные просто хамки.

В о л а н д

Была красива Лора Лей,

но не смазлива, не елейна.

Я лично сам работал с ней,

представившись ей богом Рейна.

Простая дочка рыбака,

она болталась, рот разиня,

влюбилась в графского сынка,

но встала насмерть мать-графиня.

И молодой, холёный граф,

хоть и лишил рыбачку чести,

но зная материнский нрав,

уехал к истинной невесте.

Тогда, взбежав на тот утёс,

(показывает)

откуда щас взлетела птица,

рыбачка, мокрая от слёз,

хотела в Рейне утопиться.

(обращается к Лорелее)

Чем делать этот глупый шаг,

мужчинам отомсти за подлость!

Статуя неподвижна и безмолвна.

Пошла бессмертная душа

в обмен на дивный, чудный голос.

Мальчишки, старцы, колдуны,

солдаты, пьяницы, поэты —

волшебным пеньем сражены,

пошли на дно немецкой Леты.

Я смог бессмертие дать ей,

но запретил ей строго жалость.

И, думаю, до наших дней

она б отлично продержалась.

Но, видно, выше женских сил

преодолеть любовь к мужчине.

Как только милый к ней поплыл

и стал тонуть в речной пучине,

она, забыв, что я сказал,

его по-женски пожалела.

И прыгнула к нему со скал.

На берег вынесло два тела.

Ф а г о т

И что потом?

В о л а н д

Пропал мой труд.

Бог жульничает то и дело

в игру, которую зовут

кто Реверси, а кто Отелло.

Играл?

Ф а г о т

Нет, слышу в первый раз.

Мне больше нравятся картишки.

В о л а н д

Я научу тебя сейчас.

Нужна доска и люди-фишки.

(открывает доску, высыпает фишки на стол)

Ф а г о т

(рассматривает фишки)

Они похожи на людей?

В о л а н д

На человеческие души.

(берёт фишку, показывает одной стороной)

Так — снега белого белей.

(показывает другой стороной)

А так — чернее чёрной туши.

Цель игрока — перевернуть

все фишки, сделав их своими.

Ф а г о т

Рубить, как в шахматах?

В о л а н д

Отнюдь.

(показывает)

Зажать одну двумя другими.

В о л а н д поставил в центр белую фишку. На соседние клетки, справа и слева поставил по чёрной и перевернул белую.

Игра ведётся не спеша,

покуда есть ещё хоть клетка.

Ф а г о т

А если на кону душа?

В о л а н д

Тогда до смерти человека.

Пока он точно не умрёт

переворачивай в нём страсти...

Ты помнишь «Фауста», Фагот?

Ф а г о т

А что?

В о л а н д

В финале первой части

я к Гретхен с Фаустом проник,

считав её уже погибшей.

И вдруг Старик в последний миг

перевернул одну из фишек.

Раздался возглас «спасена»...

Ф а г о т

И что потом?

В о л а н д

Ну, если вкратце,

мне не досталось ни хрена,

вот нам урок — не расслабляться.

Ф а г о т

Погибшая душа Марго

вдруг снова стала чистой, белой?

В о л а н д

(кивает, мрачно)

Я матерился ей вдогон,

а Фауст плакал неумело.

Но я дарю Ему, Фагот,

людей, которых Он захапал.

В конце времён мы сверим счёт,

чьих фишек больше —

Ф а г о т

…тот и папа.

(ехидно)

Не Римский ли?

В о л а н д

(не слушая)

Скажи, зачем

сопротивляться так упёрто?

По всем статистикам, по всем

Бог проиграл, победа чёрта!

Ты только посмотри вокруг.

Ты слышишь звук?

(зрителям)

Ну, тише, тише.

Шуршанье, шелест, слабый стук

во тьме вращающихся фишек.

Я чётко слышу этот гул.

Как мало белых, сколько чёрных.

Бог чётных все перевернул,

а я перевернул нечётных.

Ты, понял?

Ф а г о т

Правила просты.

Но маловато знанья правил.

В о л а н д

Давай сыграем, чтобы ты

себе ясней игру представил.

Ф а г о т

Сыграем, но хочу, мессир,

сперва задать вопрос...

В о л а н д

В чём дело?

Ф а г о т

Причём здесь собственно Шекспир?

Названье странное — Отелло.

В о л а н д

Глубокий смыс(ы)л в этом есть

и даже юмор затаённый.

Отелло — мав(ы)р, чёрный весь,

убийца белой Дездемоны.

(показывает на Рейн)

Вон видишь, белый теплоход?

Тургруппу и экскурсовода?

(заметив, что Ф а г о т потянулся к фишкам)

В Отелло чёрных первый ход.

Играю пару с теплохода.

(ставит в центр доски две чёрных фишки)

Ф а г о т

(прищурился, удивлённо)

Но эта юная чета

совсем недавно повенчалась.

У нас не выйдет ни черта!

В о л а н д

Не выйдет? Подожди-ка малость.

Ф а г о т ставит в центр две белые фишки. Партия началась.

Действительно, на них печать

палящей божьей благодати.

Мы их не можем искушать,

нам не дано взломать печати.

Но час пройдёт, и день пройдёт,

и год, и два пройдут незримо.

И всё изменится, Фагот,

само собою, без нажима.

Культ секса — это, так сказать,

большое наше достиженье.

Они отвергнут благодать,

себе позволив извращенья.

И вот когда они сорвут

покров палящей благодати,

мы и начнём наш тонкий труд,

пойдём в атаку из кровати.

(ставит чёрную)

Ф а г о т

(ставит белую)

Пока что их постель чиста.

В о л а н д

Но всё что истинно и свято

разврат разъест, как кислота.

Мы капнем капельку разврата.

(ставит чёрную)

Теплоход поравнялся с верандой. Перед нами молодожёны: О н и О н а.

Девчонку парень соблазнил.

Но, струсив, не решался бросить.

Ф а г о т

А поп?

(ставит белую фишку)

В о л а н д

Игумен Даниил?

Хоть в бороде и видно проседь,

тупой, восторженный дурак.

Не разобравшись в этом деле,

он их благословил на брак,

(ставит чёрную фишку)

когда они порвать хотели.

Да что он может знать про жизнь?

Монах. Да он не видел света!

Он парню дал совет — женись,

и тот послушался совета.

Фагот

Он дал совет им.

(ставит белую фишку)

В о л а н д

Как приказ.

(ставит чёрную)

И в этом главная причина,

что нету старчества сейчас.

Не старчество, а дедовщина.

О, эти речи, этот пыл,

лицо и жесты полководца!

Он бомбу в брак им заложил,

и эта бомба разорвётся.

Мне это видеть не впервой.

Продлится счастье их недолго.

Не сможет парень молодой

жить без любви из чувства долга.

Ф а г о т

Она-то любит.

(ставит белую)

В о л а н д

Стой, и впредь

не повторяй мне эту глупость.

Всё может женщина стерпеть,

простит измену, ложь и грубость.

У женщин дар — любить калек,

козлов в квадрате, дурней в кубе...

Но не простит она вовек,

когда её саму не любят.

(поставил чёрную)

Ф а г о т

На них венцы.

(поставил белую)

В о л а н д

Зачем, Фагот,

венчанье брать за аксиому?

Дай время, и она уйдёт,

сорвав венец, сбежит к другому.

(ставит чёрную)

Свихнётся девка от вины,

пацан дойдёт до суицида.

Ф а г о т

А что игумен?

(поставил белую)

В о л а н д

Хоть бы хны.

Такая, мол, у них планида.

(поставил чёрную)

Прекрасный, русский фарисей,

таким бы я давал медали.

Жаль, что пока ещё не все

такими умниками стали.

В о л а н д перевернул все белые фишки Ф а г о т а. Партия окончена.

Ф а г о т

(смешал фишки)

Не вышло б с этою четой,

как с Гретхен или с той же Лорой.

(жест в сторону статуи)

В о л а н д

(мрачно)

Не говори! Старик порой

напоминает просто вора.

Чем строже Он даёт закон,

тем нарушает Сам скорее.

С евреями общался Он,

и сам похож стал на еврея.

Ты что, не чуешь здесь подвох?

Меня он злит! И как не злиться?

Одновременно хочет Бог

и тройкой быть и единицей.

Скажи, Фагот, ну, как «один»

быть может и «один», и «тройка»?

Старик — гуманитарий, блин!

Его учение не стойко.

Теплоход, проплыв мимо, удаляется.

Ф а г о т

(философски)

Писал в десятых Мандельштам:

«Россия, Лета, Лорелея...»

В о л а н д

(задумчиво)

А мы в тридцатых были там,

московский бал — твоя затея…

Да, кстати, как там наш приют

для Мастера и Маргариты?

Ф а г о т

Они лишь спят, едят и пьют,

вращаясь строго в круге быта.

Нет Бога там. И нет детей.

Они друг другу надоели.

Прилог «я буду вечно с ней»

выносит Мастер еле-еле.

В о л а н д

Слог Достоевского плохой,

но вот мыслитель!

Ф а г о т скривился.

(строго)

Перестань-ка!

Мной данный Мастеру покой —

его улучшенная банька.

Поверь, искал потенциал

не в Гоголе с Толстым — Булгаков.

Он Достоевского читал

и конспектировал, поплакав.

Ф а г о т

(ворчит)

Мне больше нравится Толстой,

старик бы не подставил левой...

В о л а н д

(философски)

Что Мастер со своей женой?

Мой вариант Адама с Евой.

Мой Фауст и моя Марго.

Мои Орфей и Эвридика.

Мой честный вы(й)грыш у Него,

как это б ни звучало дико.

Я — бывший ангел, сотворён

по Образу, но не Подобью.

Я дара творчества лишён,

но не лишён ума, Коровьев.

Евангелие от меня

вместо меня создал наш Мастер.

И я, талант его ценя,

ему с женой дал дом и счастье.

Их разве жарят на огне?

Или орёл клюёт им печень?

Ф а г о т

Быть с кем-нибудь наедине —

вот это ад, вот это вечность.

В о л а н д

Так рассуждал и Жан-Поль Сартр

в одной известной миру драме [3].

(перевёл тему)

Скажи, а твой порнотеатр

ты сам открыл?

Ф а г о т

Нет, сударь, сами.

В о л а н д

(кивает)

Пусть только сам идёт Адам.

А мы ему наметим вектор...

Ф а г о т

А вырвется?

В о л а н д

Помогут нам

страх фанатизма или секты.

Не зря же мы полтыщи лет

в умы внедряли эти страхи.

Поможет Просвещенья свет

держать людей в кромешном мраке.

Вот так, меж страхом и страстьми,

пусть удаляются от рая...

Забавно управлять людьми,

ничуть людьми не управляя.

(снова смотрит на скульптуру)

А популярный был сюжет:

Клеменс Брентано, Генрих Гейне.

(вздохнул)

Таких поэтов больше нет.

Ф а г о т

Мессир, а вправду Гейне гений?

В о л а н д

Я помню, встретились они

тогда уже со старым Гёте.

На веранде появляются Г е й н е и Г ё т е.

Тот, разумеется, в те дни

вовсю над «Фаустом» работал.

И Гейне, значит, говорит...

Г е й н е

(важно)

Вот «Фауста» [4] сейчас закончил.

В о л а н д

Тут Гёте — классик, эрудит —

ругаться начал, как рабочий.

Г ё т е

(кричит)

Урою!

Оба поэта убегают с веранды.

В о л а н д

Славный был скандал!

Они до смерти были в ссоре.

А я всего лишь нашептал

балладу Гейне в коридоре.

Ф а г о т

Мессир, я узнаю Ваш стиль.

Ценю изящность Вашей шутки.

В о л а н д

(мрачно)

Тот и другой теперь лишь пыль.

А мы торчим здесь третьи сутки!

Ф а г о т

Но Вам же нравилось вино?

Ну, прям божественная сладость.

(отпивает из бокала)

В о л а н д

Мне надоело и оно!

(выплескивает вино)

Мне скучно, бес. Мне всё не в радость.

(вдруг, мечтательно)

Вот если б въехать на Афон,

поставить шлюх у Ватопеда [5]

и впарить каждому айфон —

вот это да была б победа!

Ф а г о т

Айфон?

В о л а н д

Ты позабыл, Фагот,

их логотип. У них эмблема —

надкушенный эдемский плод,

как знак изгнанья из Эдема.

Да, в «Apple» акции мои.

(мрачно)

Они вчера упали, кстати...

(продолжает начатую мысль)

А в людях главное, пойми,

их отвлекать от благодати.

Что человечество? Дитя.

Ему подбрасывай игрушки.

Пусть человек живёт, шутя,

резвится, пробует кайфушки.

«Ты пробовал голландский сыр?

А шоколад бельгийский ел ты?

Да ты ещё не видел мир!

Вот этой бабы не имел ты!»

Пускай смакует человек...

Ф а г о т

Но всё равно придёт усталость.

В о л а н д

(махнул рукой)

А там его уж кончен век.

Пришла болезненная старость.

У подножья горы, где располагается замок-отель, появляется туристический автобус. В о л а н д страшно оживляется и следующие восемь строк говорит, скорей, по инерции.

О, есть болезнь одна — маразм,

её люблю я до маразма.

Забыл, кого вводил в соблазн,

кого избавил от соблазна.

Ты б и покаялся в грехах,

но ты не помнишь почему-то

ни о плохих своих делах,

ни о хороших…

Ф а г о т

Круто-круто.

Туристы во главе с гидом поднимаются по склону и через некоторое время появляются в зале отеля, за спинами В о л а н д а и Ф а г о т а.

Г и д

Проходим. Здесь теперь отель.

Но в этом, самом крупном зале

камин, стол, стулья и постель,

и ничего менять не стали.

Итак, мы видим трудный быт,

но не болезни и не голод

клянёт тогдашний индивид,

он проклинает жуткий холод.

Барон, к примеру, или граф —

(показывает на стоящие в ряд металлические доспехи)

их амуниция из стали —

овечку только в руки взяв,

как с грелкой с нею засыпали.

(подходит к столу)

Здесь шёл средневековый пир.

Стояла дичь — одна, другая...

Но как же вымыть с пальцев жир?

Вода ужасно дорогая.

Пускали псов сюда.

(открывает специальную небольшую дверцу в стене)

Вот так.

Бросали гости им объедки

и вытирались о собак —

средневековые салфетки.

(подходит к следующему стенду)

Не пили воду из реки,

река была навроде слива.

Из речки пили бедняки,

все остальные пили пиво.

И лишь один король и знать

могли позволить год от году

хоть пить, хоть на пол проливать

ужасно дорогую воду.

Ф а г о т

Нам долго слушать этот бред?

В о л а н д

Сейчас закончится, не охай.

А здесь останется Поэт,

чтобы проникнуться эпохой.

Г и д

Пойдёмте в следующий зал,

там туалеты и ресепшен,

я номера всем заказал...

(пошутил)

отдельно для мужчин и женщин.

Г и д пошёл в другой зал и туристы толпой пошли за ним.

О д и н  и з  т у р и с т о в

(обращаясь к другому)

Слышь, друг, руками не махай.

Ты не в бассейне — плавать кролем.

Г и д

(уходя)

Кто хочет подключить вай-фай,

портье вам выдаст чек с паролем.

Г и д и тургруппа уходят. П о э т садится в кресло.

П о э т

Как я устал от простофиль,

от вечной суеты и давки!

Осматривается.

Здесь, право, можно делать фильм,

добротный фильм по «Замку» Кафки.

Подходит к веранде. Невидящими глазами смотрит на В о л а н д а и Ф а г о т а. Замечает на столе доску и фишки для игры в Реверси.

П о э т

(удивлённо)

Моя любимая игра.

В неё играл со мною дядя.

Рассеянно ставит в центр доски две чёрные фишки.

Пойду, пожалуй. Спать пора.

Чего торчать тут на ночь глядя.

(уходит)

В о л а н д

Дай, познакомлю вас, Фагот,

перед тобою Новый Фауст,

умишко у него не тот

и внешность вызывает жалость.

Советским детством угнетён,

глухим безверьем девяностых,

душой стремится к Богу он

и думает, что это просто.

П о э т подходит к портье, берет ключ и поднимается в свой номер.

Он жил, как белка в колесе,

и вдруг задумался — где принцип,

которому подвластны все:

и гастарбайтеры, и принцы.

Полез копаться в интернет,

но в интернете столько спама,

завёл читательский билет...

Тут я привёл его в два храма.

Ставит в центр доски две белые фишки. Партия началась.

Не в меру мягок либерал,

а патриот суров без меры.

На этом я его поймал

и пробудил в нём кризис веры.

Ну, ладно, в мире — мира нет.

Но если в Церкви нет единства?

А службы их? Скучнейший бред.

Ф а г о т

Причастие так просто свинство.

В о л а н д

И он пошёл своей тропой,

в религиозном постмодерне,

шутя, глумится над толпой,

не зная сам, что хуже черни.

П о э т входит в свой номер. Достаёт из рюкзака иконки, Библию, молитвослов, что-то ещё...

Ф а г о т

А это что? Вот так сюрприз.

В о л а н д

А это у него божница.

Все едут отдыхать в круиз,

а наш юродивый молиться.

П о э т становится на колени, воздевает руки к небу и начинает молиться.

Фанатик, девственник, аскет.

Столь страстно жаждущих Мессии

уже в Европе больше нет,

но водятся ещё в России.

Ну, что? Тебя он вдохновил?

Ф а г о т

Я в затрудненье, право слово.

Не спорю, Фауст очень мил,

но что уж прямо в нём такого?

Ну, пишет всякую муру

о Боге, о стремленье к раю...

В о л а н д

В одну забавную игру

сейчас я с Фаустом сыграю.

Появляется перед П о э т о м в виде Ангела Света. П о э т в страхе падает ниц.

Ты звал меня?

П о э т

Кто ты?

В о л а н д

Я — Свет.

П о э т

Господь?

В о л а н д

Увы, всего лишь ангел.

Но ниже рангом духов нет.

Я ангел в самом высшем ранге.

Услышан твой порыв души.

Пусть вечный свет с тобой пребудет.

Ну, что ж ты оробел? Спляши!

От радости ведь пляшут люди!

П о э т начинает плясать.

В о л а н д

О, если бы ты увидел рай.

Там пенье, пляски, смех влюблённых.

(строго)

Креститься лишь не забывай.

Пляши, крестись и бей поклоны.

П о э т проделывает это, затем в бессилии падает на пол. В о л а н д исчез. П о э т начинает смеяться, старается остановиться, но смеётся ещё и ещё. Наконец большим усилием воли прекращает смех.

П о э т

(пересохшими губами)

Я что-то всё смеюсь, смеюсь,

по-моему, смеяться хватит.

Какой во рту приятный вкус,

наверно, из-за благодати.

Какой прекрасный аромат!

А эти сказочные звуки!

А может я сошёл с ума,

и этот ангел — просто глюки?

Ф а г о т за П о э т а делает ход — ставит чёрную фишку. В о л а н д, подумав, ставит белую.

Нет, недоверьем небеса

я больше оскорблять не буду.

Хотел увидеть чудеса

и вот те раз — не верю чуду.

К тому ж я чувствовал всегда,

что избранный, святой, особый...

Там где-то быть должна вода.

Теперь найди её попробуй.

Роется в рюкзаке. Останавливается.

Но подожди, ведь говорят,

святой себя считает грешным,

тогда выходит, я не свят,

а горделив. Ну, да, конечно.

Ф а г о т за П о э т а ставит чёрную фишку. В о л а н д ставит белую.

Хотя постой, ведь сам с собой

себя признал я горделивым.

Тогда выходит я святой,

признавший гордость. Справедливо.

Ф а г о т ставит чёрную.

ГОРДЕЦ святой.

В о л а н д ставит белую.

СВЯТОЙ гордец,

но кто святым себя считает...

Фу! Я запутался вконец!

Ну, где ты, блин, вода святая?

Бесы смеются от удовольствия. П о э т роется в рюкзаке. Достаёт оттуда кипу черновиков.

Поэзия — вот мой кумир,

его безжалостно разрушу.

Молиться буду за весь мир,

за каждую живую душу.

О, муза, сколько же стихов

создали мы с тобой к несчастью —

про воспевание грехов,

про упоенье блудной страстью.

Но что важней в моей судьбе:

Бог-Слово или просто слово?

Дай в наказание себе

прочту я пол-молитвослова.

Пробует молиться. Ф а г о т ставит чёрную — в окно влетает ворона.

А ну-ка кыш, а ну, пошла!

Ещё нагадит эта стерва.

Откуда эта вспышка зла?

А, пустяки, устал, наверно.

Снова пробует молиться. В о л а н д ставит белую.

Старославянские слова.

Круты, но ими не согреться.

Работает лишь голова,

а надо, чтоб трудилось сердце.

Откладывает молитвослов. Встаёт на колени, воздевает руки к небу.

По вечной милости своей,

в наш гордый век подмен и стрессов

прошу, помилуй всех людей,

прошу, прости ещё и бесов.

И хоть немного отодвинь

свой Страшный Суд, как госэкзамен.

Пусть мир покается. Аминь.

Хоть здесь уместней будет Amen.

(вдруг)

Нет, я напрасно глотку рву.

Я чувствую, что нет ответа.

Прочту-ка лучше я главу

из книги Нового Завета.

Открывает Евангелие. Ф а г о т ставит чёрную фишку — в дверь стучат. П о э т открывает дверь.

О д и н  и з  т у р и с т о в

Привет, братан.

П о э т

Привет.

О д и н  и з  т у р и с т о в

Дай пять.

Пожимают руки.

Мне это... отвлекать неловко.

Но я сейчас хотел пожрать,

да не работает столовка.

П о э т

А я при чём?

О д и н  и з  т у р и с т о в

Не возбухай.

П о э

Не понял.

О д и н  и з  т у р и с т о в

Не тяни, начальник.

Нет хавки, дай хотя бы чай.

Нет чая, дай хотя бы чайник.

П о э т

Вообще-то я ложился спать.

О д и н  и з  т у р и с т о в

Ну, да?

П о э т

Уже завёл будильник.

О д и н  и з  т у р и с т о в

А чё не смятая кровать?

Ну, дай хотя бы кипятильник.

П о э т

Сосед, я русским языком

сказал и снова повторяю:

я не торгую кипятком,

и нет ни чайника, ни чаю.

О д и н  и з  т у р и с т о в

(недовольно)

Ну, сорри!

П о э т

(закрывает дверь)

Чёртов эгоист!

Не даст спокойно помолиться.

Испортит мигом наш турист

всё ощущенье заграницы.

Пробует снова читать Евангелие.

(вдруг)

Зачем сорвался я опять?

Что за гневливая природа?

Скажи, святой, зачем орать

на безобидного урода?

В о л а н д ставит белую фишку.

Я раздражаться не хотел.

Смотри сквозь правильную призму.

Я просто положил предел

его дурному эгоизму.

Вот мать. Затюкала отца.

Сломала жизнь и мне, и брату.

Что, дать развиться до конца

её семейному диктату?

Вам скажет каждый педагог:

лежит в основе воспитанья

не длинный, страстный монолог,

а наказанье. На-ка-за-нье.

Пусть я порою грубоват

(что ждать ещё от козерога?),

но всё-таки не всем подряд

является посланник Бога!

Что проку жить, себя виня?

Пусть я далёк от идеала —

Бог выбрал именно меня...

Нет, всё-таки попью сначала.

Ф а г о т ставит чёрную фишку — П о э т вместо бутылочки со святой водой достаёт верёвку.

Верёвка? Вроде бы в рюкзак

я никакой не клал верёвки.

Что эта ручка смотрит так,

аж выперла из обстановки?

Какие немцы мастера.

Такая славная вещица.

Рассматривает дверную ручку.

А может, мне пришла пора

на этой ручке удавиться?

Сцена мигнула неизвестным человеческому глазу цветом. Звонит телефон.

Алло. Привет. Да нет пока

не добрались до Дюссельдорфа.

А что у вас? Ни ветерка?

Не задохнитесь там от торфа.

Есть в Дюссельдорфе русский храм?

Мы будем там после обеда.

Ну, хорошо, зайду подам...

подам записочку за деда.

Ну, всё, пока. Ну, всё, гуд бай.

Ну, я ведь в роуминге, мама.

Послушай, ма, да не толкай

меня ты в Церковь так упрямо.

Мы вечно ссоримся в конце.

Нет, это ты упёрлась рогом.

Да, к чёрту вашу РПЦ!

Я напрямик общаюсь с Богом.

Бросил трубку, смотрит на верёвку, прислушивается к себе.

Тоска и страх сжимают грудь,

и будто давят эти стены.

(вдруг)

А может бросить этот путь

и просто жить обыкновенно?

Смотреть на эту благодать:

на лес, на горы и на реку?

И связи с высшим не искать?

Так мало надо человеку.

В о л а н д ставит белую.

Я должен страх перебороть.

Нельзя на старую дорогу.

Меня к себе призвал Господь.

Я избран на служенье Богу.

(вдруг)

Но почему на сердце мрак?

Как может мрак рождён быть светом?

Нет, что-то точно тут не так.

Чёрным некуда ходить, они пропускают ход. В о л а н д ставит ещё одну белую фишку.

Но кто я, чтоб судить об этом?

В о л а н д перевернул все чёрные фишки. Партия окончена.

Ф а г о т

(смешал фишки)

Мессир, я просто потрясён!

Мила мне каждая уловка!

По вкусу каждый Ваш приём!

Вы так за белых бьётесь ловко!

В о л а н д

(хмыкнул)

Я только первых пару эр

впрямую бился с Богом-Словом.

Но в дольний мир из горних сфер

пришёл Христос с Заветом Новым.

Он дал не идол — идеал.

Ох, как нужна была идея!

Чем я страшней атаковал,

тем Он людей спасал скорее.

И только лет пятьсот назад

я понял: не поможет сила,

но надо сделать раем ад,

(взял фишку, перевернул её белой стороной, затем снова чёрной)

чтоб зло, как воздух людям было.

Ведь человек заложник слов,

воспринимает их как данность.

К примеру, у Cвятых Слепцов

такой был термин — теплохладность.

На толерантность замени,

и вальсом зазвучала полька!

Не равнодушные они —

политкорректные и только.

Что войны, голод или мор?

Ещё не поняли народы,

я новый им принёс террор,

страшнее всех, террор «свободы».

Нельзя ни с кем вступать в конфликт,

любая глупость — точка зренья.

А если вдруг душа болит —

дана система потребленья.

Ты помнишь, пел на сцене бас?

Ну, кто?

Ф а г о т

Мне нравился Шаляпин.

Он первый кто, играя Вас,

одно перо носил на шляпе.

На веранде появляется Ш а л я п и н в образе Мефистофеля.

Ш а л я п и н

(поёт)

«На земле весь род людской

чтит один кумир священный.

Он царит во всей вселенной,

тот кумир — телец златой.

В умилении сердечном,

прославляя истукан,

люди разных каст и стран

пляшут в круге бесконечном.

Окружая пьедестал,

окружая пьедестал.

Сатана там правит бал.

Сатана там правит бал».

В о л а н д

(недовольно)

Размер каким-то стал другим.

Ф а г о т

Шаляпин просто пел хореем.

В о л а н д

А мы?

Ф а г о т

Мы ямбом говорим,

но от хорея поглупеем.

В о л а н д

Так сделай из хорея ямб.

Ф а г о т

Нужна идея...

В о л а н д

Это точно.

Ф а г о т

(вдохновенно)

Чтоб не было в поэме ям,

мы слог приклеим к каждой строчке.

(декламирует)

Ах, на земле весь род людской,

ох, чтит один кумир священный,

эх, он царит во всей вселенной,

ух, тот кумир — телец златой...

(подумав)

Но перекрёстная нужна,

а тут рифмовка кольцевая.

(щёлкнул пальцами)

Сейчас появится она,

мы просто строчки поменяем.

(декламирует)

Ах, на земле весь род людской,

ох, чтит один кумир священный,

эх, тот кумир телец златой,

ух, он царит во всей вселенной...

Ш а л я п и н

(подхватывает)

Ах, прославляя истукан,

ох, в умилении сердечном,

эх, люди разных каст и стран,

ух, пляшут в круге бесконечном.

Всё окружая пьедестал...

Ф а г о т

Укоротим в два раза тему.

Ш а л я п и н

(поклонился)

...великий Воланд правит бал.

Ф а г о т

Мы вбили арию в поэму.

В о л а н д

Коровьев, ты в душе поэт,

и как ты лыко вставил в строку?..

Хоть в хокку рифм и ритма нет,

но по душе мне больше хокку.

Писал в семнадцатом Басё [6]:

«Вот полнолунье наступило

и от росы промокло всё,

но не роса...» Какая сила!

Какой простой, но верный тон.

Силлабо-тоника громоздка.

Ф а г о т

Мессир, но это же Бусон [7],

а не Басё, вот в чём загвоздка.

Пауза.

В о л а н д

Ты не застал меня врасплох.

В искусстве я простой любитель.

Знаток поэзии лишь Бог,

вот подлинный её ценитель.

Он знает лично всех творцов,

известных и забытых миром.

Всех гениев и подлецов,

всех графоманов, и кумиров.

Эсхил, Софокл, Еврипид.

Что помнит мир? Огрызки, крохи...

Бог в сердце бережно хранит

все драмы их и все их строки.

Он помнит каждый вариант,

он дорожит любой помаркой.

Всё то, что недодумал Дант,

всё то, что вычеркнул Петрарка.

Он любит позднего Рембо.

Ф а г о т

Тот перестал писать лет в двадцать.

В о л а н д

На то Он и всесильный Бог,

чтоб невозможным любоваться.

К примеру, знает Он о том,

что самым значимым пиитом

был мальчик в племени одном

ещё в эпоху неолита.

Он сам создатель языка —

ему не нужен переводчик.

Он слышит эхо сквозь века —

все переклички каждой строчки.

Представь, хотел писать поэт,

зашёл в кабак, махнул грамм двести,

и текста в мире просто нет,

а Богу текст уже известен.

Ш а л я п и н деликатно покашлял, напоминая о себе.

Беседа наша растеклась.

О чём с тобой мы говорили?

Ф а г о т

Как в опере играют Вас.

Об оперном, фальшивом стиле.

В о л а н д

Вот бас ревёт. Во рту фольга.

При пении сверкают зубы.

Все видят в дьяволе врага,

козла, змею и душегуба.

Зачем болтаться на виду?

В о л а н д махнул рукой — Ш а л я п и н исчез.

Я лучше стану тихим клерком,

я в виртуальный мир войду

и там устрою всем проверку.

Пи-ар, вай-фай, фри-лав, фаст-фуд,

система банков и концернов —

её по-разному зовут —

мою невидимую Церковь.

Да, не имея ни черта,

ни сбережений, ни комфорта,

легко бороться за Христа

и слишком чётко видно чёрта.

А если на тебе кредит,

семья, да штраф, да ипотека?

Так тихо человек сидит,

как будто нету человека.

Ты сунул карту в банкомат,

а кто-то деньги снял со счёта.

Всё очень просто — это ад,

и разобраться с ним охота.

Ты обнаружил вдруг вай-фай,

сигнал отличный, нет пароля.

Всё очень просто — это рай,

качай, пока не раскололи.

Замкни людей на эту жизнь,

на быт, на то, что видно глазом.

Пускай критерием души

им служит их неверный разум.

У мёртвых, нет... у глупых душ

духовных нет авторитетов!

Мила им собственная чушь,

своей гордынею согрета.

Что заповедей только пять,

что мир является любовью

друг другу станут затирать,

на радость нам с тобой, Коровьев.

Религии для дураков,

как одинаковые двери.

Но верящий во всех богов,

по сути ни во что не верит.

Равны все двери. Если так,

как предпочесть одну в итоге?

Они не сделают и шаг,

топчась у входа, демагоги.

Джана, нирвана, ад и рай,

судьба и карма, гнев и милость.

Всё в их умишках, так и знай,

в какой-то грязный ком слепилось.

Короче, как сказал рок-бард,

мол, по Голгофе ходит Будда

и всё кричит: «Аллах Акбар» [8].

Ф а г о т

Такого б не сказал Иуда!

В о л а н д

Но Юлианов [9] и Иуд

не создавай, лепи болванов.

Им интересней Голливуд,

чем Откровенье Иоанна.

Глаголам Божьим — детектив

они предпочитают смело.

Что Библия? Еврейский миф.

Евангелие устарело.

Не понимает большинство —

даны пророчества на вырост.

Считалось нужным колдовство,

чтобы до всех дошёл Антихрист.

Но интернет, как мощный спрут,

уже опутал всю планету.

И щупальца его растут.

И как растут! Им счёта нету.

Получен доступ в каждый мозг,

а в сердце пустоту я выгрыз.

И в белом венчике из роз

на этот раз придёт Антихрист.

Он тоже скажет о любви,

чуть фразу Бога обработав.

И ролик «Я — ваш Царь.avi»

получит миллиард просмотров.

И это только в первый день,

уверен я, к концу недели

посмотрят все кому не лень

и даже те, кто не хотели.

И уж на этот раз, клянусь,

я схватку вы(й)граю у Бога!..

(деловым тоном)

Пускай ещё Евросоюз

даст денег Греции немного.

Гора Афон — четвёртый Рим,

на этот раз Он выбрал греков...

Ещё процент повысить им

я предлагаю, покумекав.

Раз любит униженье Он,

ещё мы Грецию унизим.

Богач всегда закабалён,

а нищий вечно независим.

(засмеялся)

Ты ощущаешь парадокс,

софистики античной эхо?

Он веселит меня до слёз

и нагоняет грусть до смеха.

Ты знаешь, я не из числа,

кто служит Богу, как дворняга.

Но если б я не делал зла,

как Он без зла творил бы благо?

Ф а г о т

Не понял.

В о л а н д

Я б тогда прибег

к понятьям? взятым из футбола.

Бог — центрфорвард, я — хавбек,

без связки не забить нам гола.

Анубис, Велиар, Ваал,

мне боги нравились крутые!

А Иисус? Он людям дал

позорный принцип синергии.

Он дал им — тоже мне стратег! —

свободу выбора, и что же?

Пока не просит человек,

Он и помочь ему не может.

И я обязан доводить

людей до белого каленья,

чтобы они, утратив прыть,

пред Ним упали на колени.

И тут весь в белом входит Он

и людям воздаёт сторицей.

Истерик Он и фанфарон,

и тени собственной боится!

Вдали показывается ещё один туристический теплоход.

Ф а г о т

Мессир, сыграть охота мне

на женщину с лицом старухи.

(показывает)

Сидит поодаль на корме

и что-то пишет в ноутбуке.

В о л а н д

Так в чём же дело, краснобай?

Ф а г о т

Не мой конёк — играть за белых.

В о л а н д

Тогда за чёрных вновь играй.

Не в цвете, а в уменье дело.

Ф а г о т ставит в центр доски две чёрные фишки, В о л а н д — две белые. Партия началась.

Ф а г о т

Есть женщины, на них печать

проклятья, рока, поврежденья.

Никто не сможет вам сказать,

что в них не так. Но, тем не менье,

дожив почти до сорока,

она ни разу не любила.

(ставит чёрную)

В о л а н д

(ставит белую)

Не отыскалось смельчака?

Ф а г о т

Скорее, не нашлось дебила.

И вот, рыдая и скорбя,

она решила: к чёрту совесть,

(ставит чёрную)

рожу ребёнка для себя,

ведь у меня по жизни всё есть.

Мужик пусть будет не влюблён,

но лишь увидит он ребёнка,

его уже не бросит он,

а с ним меня.

В о л а н д

(ухмыльнулся)

Да, очень тонко.

Так вот, как в девичьих сердцах

любовь мешается с расчётом.

(ставит белую)

Одновременно страсть и страх.

Смесь Дон-Жуана с Дон-Кихотом.

Ф а г о т

Нашла мужчину и на блуд

пошла с ним,

(ставит чёрную)

но — проклятый фатум —

случился выкидыш, и тут

во всём мужик стал виноватым.

В о л а н д

Как умудряются они,

тетёхи эти и тетери,

во всём мужчину обвинить

и в это искренне поверить?

(ставит белую)

Теплоход поравнялся с верандой. Перед нами — Б р о ш е н к а.

Ф а г о т

Она сейчас вошла в Контакт,

ей заменяют жизнь соцсети.

Забыв про женственность и такт,

она комментит всё на свете.

(ставит чёрную)

Всё комментирует она:

видяшки, фотки, сообщенья,

безумной горечи полна,

неутолимой жажды мщенья.

За спиной Б р о ш е н к и, на экране появляется слово «месть».

Б р о ш е н к а

(пишет, проговаривая сквозь зубы)

Козёл, предатель, паразит,

а может, и в суде ответчик...

Ф а г о т

Пока она не отомстит,

ей не становится полегче.

В о л а н д

Но вспоминает вдруг она,

что этим сделала лишь хуже.

Что не нужна, и не жена,

и можно позабыть о муже.

(ставит белую)

Стирает фразу «Как ты смел?»,

ведь глупо нарываться снова.

И в слове «месть» на букву «л»

меняется начало слова.

За спиной Б р о ш е н к и высвечивается слово «лесть».

Ф а г о т

А он опять её в игнор.

(ставит чёрную)

В о л а н д

(ставит белую)

Она с признаньями на стену,

минор меняя на мажор.

Ф а г о т

Но он мажору знает цену.

(ставит чёрную)

Не раз читал он дребедень,

мол, извини, люблю навеки...

Его достала эта хрень,

он рвётся прочь из-под опеки.

Поэтому, как рыба нем,

и, говорят, женился снова.

И в слове «лесть» на букву «м»

меняется начало слова.

На экране опять появляется слово «месть».

Месть, лесть и месть...

В о л а н д

(ставит белую)

И снова лесть...

На экране опять появляется слово «лесть»

Замкнулся круг, кольцо, окружность.

Она не может спать и есть,

работы нет и нет подружек.

Ф а г о т

(ставит чёрную)

Идти на исповедь — горда.

В о л а н д

(ставит белую)

Жить, как живётся — совестлива...

Ф а г о т

(ставит чёрную)

И в гнев — наркотик от стыда

она бросается тоскливо.

Тому, кто бросил, на стене

опять строчит, беднягу раня.

В о л а н д

(прищурился)

Он жаловался, и к весне

её, наверное, забанят.

Ф а г о т

Она подастся на Фейсбук,

на Одноклассники, на Твиттер.

Морщины, сломанный каблук,

причёски нет, растянут свитер.

(прищурился)

А ник, наверно, Леди Эль,

Ilеdi18 — логин.

На фотке юная модель,

от коренного зуба ноги.

Типичный, бедный русский тролль,

питается обидой с болью.

Ни чёрный список, ни пароль

не остановят наглость троллью.

В о л а н д

(ставит белую)

Ей отпустить бы мужика

на месяц, два, ну, на полгода,

приполз бы сам наверняка,

на кой сдалась ему свобода!

Ф а г о т

(ставит чёрную)

Ну, это дудки! Леди Эль

ни в жизни не ослабит хватки.

Твердит, что не нужна постель,

а мозг, как говорится, в матке.

В о л а н д

(ставит белую)

Пусть больше кается она,

во всём винит своё либидо.

Разцерковлённая вина —

прямейший путь до суицида.

Ф а г о т

(мнётся)

Я опасаюсь, как бы Бог,

такое видя покаянье,

убогой этой не помог,

и псу под хвост мои старанья.

(ставит чёрную)

В о л а н д

(раздражённо)

Да, что ты лепишь, ё-моё!

Не знаешь эту… христианку?

Всё покаяние её

одна лишь гордость наизнанку.

(ставит белую)

Типичная из Маргарит...

Ф а г о т

(ехидно)

Тогда уж Ева из Эдема.

В о л а н д

Тебя смущает внешний вид?

Да, вид не тот, но та же тема.

Переворачивает все чёрные фишки Ф а г о т а. Партия окончена.

Ну, что, Фагот, последний матч?

Твой счёт, как говорят, ноль целых.

Ф а г о т

Придётся силы поднапрячь

и всё-таки сыграть за белых.

В о л а н д ставит в центр доски две чёрных фишки. Ф а г о т — две белых. Партия началась. На палубе теплохода расположилась семья: М а т ь, О т е ц и двое детей (М а л ь ч и к и Д е в о ч к а). О т е ц читает газету. В о л а н д ставит чёрную фишку.

О т е ц

(ворчит)

Россия... Что ты за страна?

Тобой всё время правят люди,

что не умеют ни хрена;

так было, есть и вечно будет.

Что за дурацкий русский нрав,

так запустить одну седьмую.

Нет, прав Радищев, трижды прав,

у нас бухают и воруют.

Мы в новый век вошли с 3D —

дороги, деньги, депутаты.

Газ, нефть, алмазы и т. д.,

при этом низкие зарплаты.

А медицина? А футбол?

А ЖКХ? А ипотека?

Я б сам в политику пошёл,

чтоб делать всё для человека.

Но там система такова,

что моментально перемелет

поступки, мысли и слова,

подменит ценности и цели.

(переворачивает страницу)

Толстой молился на народ,

народом грезил Достоевский.

Прошло столетие, и вот

народ — он даже не советский.

Его, быть может, просто нет,

мираж, иллюзия, плацебо.

Ему не нужен вечный свет,

его не тянет больше в небо.

(переворачивает страницу)

Как сохранить иммунитет

в такой фальшивой обстановке?

В газетах фактов больше нет,

одни предвзятые трактовки.

Нет, чтоб остаться нам людьми,

чтоб сохранить и ум, и душу,

один есть способ, чёрт возьми,

не видеть, не читать, не слушать.

(присвистнул)

Разбился вдребезги опять

российский пассажирский лайнер!..

(читает)

Грех о трагедии писать,

как о сенсации, о тайне.

Я б журналистов, как макак,

держал бы строго в зоопарке...

(читает)

Да, реформируем бардак,

но всё, как мёртвому припарки...

Ф а г о т ставит белую.

М а т ь

Родной, скажи который час?

В о л а н д ставит чёрную.

О т е ц

(раздражённо)

Ты что не видишь, я читаю!

Ф а г о т ставит белую.

М а т ь

Но если жажда мучит нас,

иди и принеси нам чаю.

Родной...

О т е ц

Угу.

М а т ь

Ну, что угу?

В о л а н д ставит чёрную.

О т е ц

(раздражённо)

Дай дочитать о катастрофе!

Ф а г о т

(ставит белую, шепчет)

Родной...

М а т ь

Родной...

О т е ц

(кладёт газету, недовольно)

Уже бегу.

В о л а н д ставит чёрную.

Хотя и хочется мне кофе.

Ф а г о т ставит белую.

М а т ь

Ну, кофе принеси тогда.

О т е ц

Так ты ж терпеть его не можешь!

В о л а н д ставит чёрную.

М а т ь

О, Господи, что за беда!

Ну, сам реши.

О т е ц

Не лезь из кожи!

И да не да, и нет не нет,

живу я как на минном поле.

Какой бы я ни дал совет —

всегда не то. Так чаю, что ли?

Ф а г о т

(ставит белую, шепчет)

Нет, я как ты.

М а т ь

Нет, я как ты.

В о л а н д ставит чёрную.

О т е ц

О, как ты действуешь на нервы!

(смотрит по очереди на детей)

М а л ь ч и к

Мне газировки.

Д е в о ч к а

Мне воды.

О т е ц

(роется в карманах, жене)

Дай денег.

М а т ь

Сколько?

О т е ц

Десять евро.

Ф а г о т

(ставит белую, шепчет)

На двадцать пять.

М а т ь

На двадцать пять.

Бери-бери, а то не хватит.

Чтоб в очереди не стоять,

купи попить нам в автомате.

В о л а н д ставит чёрную.

О т е ц

(раздражённо)

Так там же всё из порошка.

Одни химические смеси.

(нашёл деньги в кармане)

А, всё, нашёл. Оставь пока.

Ф а г о т

(шепчет М а т е р и, ставит белую)

Во...

М а т ь

...зьми.

Чёрные пропускают ход.

(шепчет О т ц у, ставит белую)

Ос...

О т е ц

...тавь.

В о л а н д ставит чёрную.

М а т ь

Как это бесит!

Пока ты будешь бегать в бар,

мы тут изжаримся под тентом.

Ты беден, что ли, или стар —

трястись над каждым евроцентом?

(всучивает деньги)

Ф а г о т ставит белую.

О т е ц

(берёт, занудно)

Действительно, я не старик,

но все расходы надо взвесить.

В о л а н д ставит чёрную.

М а т ь

(выхватила деньги из рук, бросила на стол)

Ой, сам реши, ведь ты мужик!

(отвернулась)

Пауза.

О т е ц

И двадцать пять возьму и десять.

Берёт деньги со столика и уходит.

В о л а н д

Какая славная семья.

Ф а г о т

Я их ценю за постоянство.

Обычно, сколько видел я,

страдают семьи из-за хамства.

А эти милые ханжи —

от деликатности и такта.

(ставит белую, переворачивает все чёрные фишки В о л а н д а)

В о л а н д

(сквозь зубы)

Мне ход ещё раз покажи.

Ф а г о т показывает.

Ну, что ж ты выучился.

Ф а г о т

(довольно)

Так-то.

В о л а н д

Ну, всё, закончим наш турнир.

Сейчас я счётец обмозгую.

Один, два...

Ф а г о т

(угодливо)

Три-один, мессир...

В о л а н д

(сквозь зубы)

Ну, хоть не проиграл всухую.

(отодвигает доску)

Давай устроим мастер-класс.

Ф а г о т

(вооружился блокнотом, приготовился записывать)

Я никогда Вам не перечу.

В о л а н д

Мать с Другом встретится сейчас.

Я год готовил эту встречу.

М а т ь

О, Николай! Привет!

Д р у г

Привет.

М а т ь

Ты как здесь?

Д р у г

Я здесь отдыхаю.

О, сын, большой.

М а т ь

Уже пять лет.

Д р у г

И дочь красивая такая.

(погладил Д е в о ч к у по голове)

А где отец?

М а т ь

Ушёл отец...

да нет… спустился в бар за чаем.

Нам в этом туре, наконец,

придёт капец. Мы так скучаем.

Ну, как живёшь?

Д р у г

Да, всё о’кей...

С тех пор как я прибился к вере...

М а т ь

(ехидно)

Ты стал красивей и умней...

Д р у г

(улыбнулся)

Спокойней стал по крайней мере.

М а т ь

Что, не женат?

Д р у г

Нет, не женат.

Ты знаешь, мне после развода

семья напоминает ад

и очень нравится свобода.

М а т ь

А мы хотим крестить детей,

да время нет, всё пашем-пашем...

Д р у г

Крестить? Что может быть нужней?

В о л а н д

(подсказывает)

А может, будешь...

М а т ь

...крёстным нашим?

Ф а г о т

Мессир, зачем?.. Они из тех,

что к вере и шагают вроде,

да почему-то, как на грех,

так до неё и не доходят.

А это чёртов паразит

прочтёт им, гад, две-три морали,

и всю семью воцерковит,

и души их для нас пропали.

В о л а н д

Спокойно. Всё наоборот.

Фагот, ты стал каким-то постным.

Скоромней надо быть, Фагот.

А может, будешь...

М а т ь

...нашим крёстным?

Д р у г

Всё может быть... Ой, я сейчас,

уйду буквально на минуту.

Мне оставлять неловко вас,

но я забыл закрыть каюту.

(отходит, садится так, чтобы его не было видно, достаёт чётки)

Иди сюда, духовный меч.

О, сколько дьявольских прилогов

мне удалось тобой посечь,

так потрудись ещё немного.

(начинает молиться Иисусовой молитвой)

В о л а н д

(раздражённо)

Ты будешь, чёрт возьми, играть?

Ф а г о т

Мессир, мы с Вами не играем.

(пауза)

В о л а н д

Тогда замолкни, твою мать!

Ф а г о т

Молчу!

В о л а н д

Связался с краснобаем!

Сцена мигнула принципиально новым цветом.

Д р у г

(просветлённо)

Благодарю Тебя, мой Бог,

что просветил мой бедный разум.

Я отсеку один прилог

и цепь греха отрежу разом.

(возвращается к столику)

Она, как прежде влюблена.

Я видел эту страсть по взгляду.

Не ищет крёстного она,

а хочет быть со мною рядом.

(подумав)

Верней смешались наобум

две мысли противоположных.

О, злой, лукавый женский ум.

О, вечный раб, о, чувств заложник.

Она оставить хочет щель,

в неё к нам дьявол просочится.

Прилог, падение, постель

и всё — уныния темница.

Суровый, горький, чёрный стыд,

за то, что с крёстным согрешила,

её от Церкви отвратит...

Как страшно! Господи, помилуй!

(подходит к столику)

М а т ь

Знакомьтесь, это мой супруг

с лицом обиженно-серьёзным.

А это мой старинный друг,

его хочу я сделать крёстным.

О т е ц

(протягивает руку)

Привет.

Д р у г

Привет.

(пожал руку, обезоруживающе улыбнулся)

Я откажусь.

М а т ь

Как, почему?

Д р у г

Я недостоин.

Я, так сказать, духовный трус,

а нужен вам духовный воин.

Душа смердит от тяжких ран,

себя спасти-то не умею.

(показывает детям)

Короче, нужен великан,

я не сойду и за пигмея.

В о л а н д и Ф а г о т раздосадованы, но слишком горды, чтоб это показать.

В о л а н д

Ханжа! Святоша! Идиот!

Ф а г о т

Лох! Неудачник! Неумеха!

В о л а н д

Мне в тыщу раз скучней, Фагот!

Куда ты там хотел поехать?

Ф а г о т

В Голландию, ведь там Ваш трон...

В о л а н д

(встал)

Что ж, в Амстердам, в мою столицу!..

(пауза)

Но мне охота на Афон,

учить подвижников молиться...

Ф а г о т

(подаёт шпагу)

Мессир, Вы же знаете, что пока это невозможно.

В о л а н д

Знаю. Ну, чёрт с тобой, едем в Амстердам!..

Появляются призрачные, прозрачные кони. В о л а н д и Ф а г о т садятся на них. Прямо через горы, над рекой они держат путь в Нидерланды. Солнце село. Тьма. На столике, где два демона забыли доску и фишки, все фишки вдруг встали на ребро и зажглись принципиально новым цветом. Этого цвета нет в человеческой палитре, глаз видит его, но ум не может вместить, а язык назвать; но он есть!

Занавес

август 2013 (Амстердам) — январь 2014 (Костылева) — июнь 2014 (Екатеринбург)

Примечания

1. (нидерл. Oude Kerk) — католический храм Амстердама, старейшее сооружение в городе. Посвящена свт. Николаю — заступнику моряков.

2. На утёсе, где по легенде любила сидеть Лорелея, поставлена статуя из серого мрамора. Дар художницы Н. А. Юсуповой (1983).

3. Фагот имеет в виду пьесу Ж.-П. Сартра «За закрытыми дверями» (1943).

4. Идея создания своего «Фауста» появилась у Гейне в 1824–1826 гг. Во время встречи с Гёте (умер в 1832 г.) Гейне, видимо, имел в виду одну из своих ранних баллад. Возможно, именно она легла в основу либретто «Доктор Фауст, поэма для танцев…», написанного Гейне в 1847 г. по заказу лондонского театра.

5. (греч. Βατοπέδι или Βατοπαίδι) — православный мужской монастырь на Святой Горе Афон в Греции, второй в иерархии афонских монастырей. В настоящее время самый крупный монастырь Афона.

6. (яп. 松尾芭蕉 (псевдоним)), 1644–1694, великий японский поэт, теоретик стиха, сыгравший большую роль в становлении поэтического жанра хайку (хокку).

7. (яп. 与謝蕪村) 1716–1783, наряду с Мацуо Басё и Кобаяси Исса, Бусон считается одним из величайших японских поэтов, мастер жанра «хайку», также известен как писатель, эссеист и художник.

8. Воланд имеет в виду Б. Гребенщикова и цитирует несколько строк из его песни «Великая железнодорожная симфония».

9. Флавий Клавдий Юлиан (известный в истории христианства, как Юлиан Отступник), 331–363 — последний языческий император, попытавшийся возродить язычество в уже христианском Риме.