Parus

К читателю

Приветствуем тебя, дорогой читатель! Русский литературный журнал «Парус» приглашает любителей отечественной словесности на свои электронные страницы.  

Академичность, органично сочетающаяся с очарованием художественного слова, — наша особенность и сознательная установка. «Парус», как видно из названия, — журнал поэтический, его редакторы — поэты по призванию и сфере деятельности, поэты жизни и русского слова, живущие в разных уголках России: в Москве, Ярославле, Армавире. Статус издания как «учёно-литературного» (И. С. Аксаков) определяет то, что среди авторов и редколлегии есть представители университетской среды, даже определённой — южно-русской — литературоведческой школы. 

Рубрики «Паруса» призваны отразить в живых лицах текущий литературный процесс: поэзию и прозу, историю литературы, критику, встречи журнала с разными культурными деятелями, диалог с читателем. В наши планы входят поиск и поддержка новых талантливых прозаиков и поэтов, критиков и литературоведов, историков и философов. Считаем, что формы и способы донесения «положительно прекрасного» содержания могут быть разными, но не приемлем формализм, антиэстетику и духовно-нравственный «плюрализм». В основе нашего подхода к художественному слову заложена ориентация на классический образец — его продолжение и отражение в современности. 

Мнение редакции не всегда совпадает с мнениями авторов.

Русский литературный журнал Парус

Виктор СБИТНЕВ. За именем. Рассказ

«Поросёнка выбрали сразу. В отличие от своих собратьев, он сидел возле ног мордовки и, казалось, насмешливо посматривал на мешки, из которых сам не так давно был извлечён. Поросёнок взял своим задором и какой-то совсем не поросячьей вежливостью. Когда его передавали из рук в руки, он всего один раз настороженно хрюкнул, но с телеги глянул ещё приветливее, и видно было, что новые хозяева понравились ему больше прежних. Самое же странное в поросёнке было то, что он уже имел кличку, на которую живо откликался…»

Геннадий ГУСАЧЕНКО. Серый Волк. Рассказ

«— Похудеть бы, — вздохнул капитан, нахлобучивая на лысую голову старую, потрёпанную “мицу” — морскую фуражку с “крабом”, вышитым на заре моряцкой молодости золотыми, но за давностью лет уже поблекшими нитями. Муаровая лента на околыше поистёрлась, латунные пуговицы потускнели. С “мицей” этой случалось много забавных историй в разгульной жизни Серого Волка. Было время, когда после возвращения из промысловой путины, длившейся полгода, а то и больше, набив карманы деньгами, Серый Волк ехал в ресторан на двух “Волгах”-такси. В первой ехал сам, а вторая везла его фуражку, служившую ему неким талисманом. Он предпочитал её всем новым головным уборам, носил в любую погоду, уверовав, что она приносит удачу…»

Иван МАРКОВСКИЙ. Карамели. Рассказ

«Во время ужина Витька Малинин не спускал с Ванечки глаз, сидя за четыре стола от Ванечки, все время смотрел в его сторону выразительно и красноречиво: боясь, как бы тот не пошатнулся и не съел карамели. Ванечка устоял, он с трудом проглотил уже холодную кашу, вечно синюю на вид, запил ее несладким, чуть теплым чаем и, зажав в руке две карамели (зажал так горячо и сильно, что они грозили сразу растаять), пошел к выходу. Малина сразу оказался рядом…»

Дмитрий БЕЛИЧЕНКО. Моя война. Рассказ

«…Была у меня такая история. Ученица обществознание собралась сдавать, ЕГЭ. Ей надо было для вуза. А у нее со здоровьем нелады. Сердце там прихватывало. Ну и вообще. Пришел к ней на занятие. С пустыми руками, хотя с ней задачки надо было решать. Распечатать не удалось ничего, потому что принтер перекосило, его кошки на пол столкнули, и отломалось там внутри чего-то. А сборника тоже не взял, потому что и тут кошки подсуетились: пометили мне весь решебник, в руки было взять невозможно. Короче, прихожу, а ей опять нездоровится. В кровати лежит, вся такая хорошая. Говорю: “Может, я пойду, если такое дело”. А она: “Нет, у нас расписание, давайте заниматься”. Я на стульчике присел и диктую ей. Она: “Давайте решать варианты, мне нужно готовиться”. Я ей с экрана ноутбука задачи начал показывать. А она: “Мне неудобно глядеть, рядом компьютер поставьте”. Я поставил, а проверять, что она там нарешала, не могу — это через кровать тянуться. Я ей и говорю, — а как, мол, показывать буду. Она говорит: “А вы рядом со мной ложитесь”. Вот как раз отец ее заходит — с рыбалки приехал, рыбы наловил, меня хотел угостить. А мы рядышком лежим. Красота…»

Александр САВЕЛЬЕВ. Азовская коса. Рассказ из цикла «Осколки калейдоскопа»

«Сидя кружком на песке в теплой обволакивающей ночной темени, собравшиеся негромко о чем-то беседовали, завороженно глядя на мерцающий огонек пламени под умиротворяющий шелест морского прибоя. Мальчишка, откинувшись навзничь и погрузившись в состояние сладостного восприятия безмятежного бытия, мечтательно созерцал яркие россыпи всевозможных созвездий, а его отец иногда крутил маленький транзисторный приемник, ловя многочисленные зарубежные станции с разнообразной чужой речью и музыкой. (То состояние не раз возвращалось к нему и в других путешествиях, но всего лишь на несколько мгновений, ассоциативно промелькнув в сознании еле уловимыми частичками незабвенных эпизодов той счастливой сумеречно-ночной южной жизни с неизменно ярко-звездным небом, шелестом и запахом моря, негромкими звуками транзистора и чем-то еще — необъяснимо-манящим, недостижимым и далеким...)»

Иван ЖИЛКИН. Судьи — читатели и время… Воспоминания

«— С пылу с жару, на копейку пару, попробуйте нашего товару! — Лукаво и напевно звучит её призывный голос, и в масляном чаду приветно лоснится её жаркое лицо с умильными ямочками на толстых щеках, и мигают в дыму весёлые глаза, и наскоро вытирает она как-то локтем обильный пот со лба. Счастливцы с деньгами протискиваются внутрь, усаживаются на скамейках за столами, и к ним подносят на тарелках стопочки румяных, горячих, пахучих оладий. А толпа пред навесом колышется. Раздумье на лицах борется с горячим и близким соблазном. Звенят медяки, мелькают в корявых руках нежные и дымные оладьи, и, жуя на ходу, жмурясь от наслаждения и усмехаясь над своей торопливой жадностью, отходят счастливцы, давая место новому приливу. Сквозь толпу продираются иногда от очагов, держа высоко над головой деревянные лотки с коленцами оладий, полуприкрытых замасленной тряпкой, озабоченные женщины. И эти лотки плывут над толпами по всей ярманке, с волнующими воплями: — Оладьи! Горячие оладьи!»

Анвар КАСИМОВ. Знакомство с автором

«Литература — компонент мозаики моей профессиональной инженерно-гидрологической деятельности. Хорошие литературные произведения приносят эстетическое наслаждение (в качестве “хобби”) и стимулируют физическое и математическое мышление (для “профессии”)…»

Вадим КУЛИНЧЕНКО. Знакомство с автором

«Любите жизнь и хорошую литературу. Живы будем — не помрем, если надобно — всплывем…»

Андрей ШЕНДАКОВ. Февральский свет

«Легка рассветная звезда, / в хрустальной дымке бирюзова — / среди неслышимого зова / ясна, крылата, молода; / летит среди миров чужих, / которым много лет знакома: / среди полей, над крышей дома / так много их, так много их…»

Страницы